Вот и всё, Владимир. Геннадий Анатольевич Веретельников
Читать онлайн книгу.
заставил вздрогнуть. Что ж за ночь-то такая. В самом звонке не было ничего необычного. Но звонил не мобильный, звонил городской, забытый, советский еще телефон. Дай Бог памяти, когда он звонил последний раз… и не вспомнить.
Я уже и позабыл о его существовании.
Снимать трубку почему-то не хотелось. Какая-то сила внутри, похожая на интуицию, говорила мне, что не надо снимать трубку, что-то крайне неприятное можно услышать. И это явно не соседи сверху звонят с извинениями. Хотя, кто их пьяных знает. Я бы, наверное, позвонил, чтобы закрепить успех в дрессировке своих соседей… Телефон, как рассерженная жена, не просто жена, а жена пчелы-самца, который вместо меда принес домой сувенир, не простой сувенир, а тот, что лечат у врача-сувениролога, не замолкал. Хрипло-звонкий, желтый в черную полоску звонок, казалось, перебудит всю нашу многострадальную, спасибо дяде Юре, многоэтажку. Прохладный пол паркета придал силы. Боже, подумал я, какие глупости иногда приходят в голову, это просто кто-то ошибся номером…
Снял трубку, медленно приложил ее к уху и услышал самый неожиданно – долгожданный голос на этой планете…
– Владими, Владими. Это ты? Ты меня слышишь?
Да, Владими это я. Или Владимир. У меня пограничный возраст. Мне 27 лет, и меня еще могут забрать в пограничники, то бишь, в армию. Да, если вам 27 лет, то половина населения Индии моложе вас. А если вам уже стукнуло 30, то вы старше половины населения всего мира. Это я так, к слову.
Живу я в Москве. А когда-то я родился во Франции в смешанной русско-французской семье и считал себя Парижанином…
Сейчас живу в Москве и понимаю, что Родина это то место, куда можно ехать без визы. Хотя большая часть читателей, сейчас подумает, что их Родина тогда Турция или Египет. Но мы отвлеклись.
Любовь. Любовь – это наркотик. Вы знаете, что когда человек влюблен, на него действует дофамин, вызывающий чувство удовольствия. Так же мозг реагирует только на кокаин. Но кокаин я не люблю. Я люблю Элен.
Или, когда я смотрю или вспоминаю Элен, то вырабатывается дофамин, и мне это, блин, нравится.
В общем, я люблю Элен. Или Лёлю.
Глава 2. Лёля.
Она не понимала этого буквосочетания, но была не против, чтобы я так ее называл. Только не при чужих.
Париж. Франция. Элен. Милая и любимая Элен. Как я ее ни учил, так и не смог научить выговаривать истинную француженку букву раскатистую, русскую «р».
Я увидел её впервые, в день ее рождения. Ей исполнялось семь лет. Я был старше её на один день. Когда я на нее смотрел, меня всегда выдавали зрачки. Они расширялись, как по команде, когда в поле моего зрения появлялась Она.
Школа. Первый класс. Первая любовь.
Когда нас посадили вместе, то я не мог поверить своему счастью. Я впервые в жизни был влюблен и счастлив. Но когда нас рассадили после первой четверти – я слег с такой температурой, что даже родители испугались. В больнице мне не могли ее сбить. И только когда ко мне в палату пришел весь класс, и среди них я увидел ЕЁ, то