Знаменитые самоубийцы. Леонид Млечин
Читать онлайн книгу.
свел счеты с Фадеевым:
– Фадеев оказался достаточно властолюбивым генсеком и не захотел считаться в работе с принципом коллегиальности. Остальным секретарям работать с ним стало невозможно. Пятнадцать лет тянулась эта волынка. Общими и дружными усилиями мы похитили у Фадеева пятнадцать лучших творческих лет его жизни, а в результате мы не имеем ни генсека, ни писателя. Некогда ему было заниматься такими «пустяками», как писание книг… Если к таким литературным руководителям, как Фадеев или Сурков, никто из их товарищей по профессии за решением творческих вопросов не ходил, не ходит и ходить не собирается, то, спрашивается, зачем же нам такие руководители нужны?
Твардовский записал в дневнике 7 июля 1955 года:
«Фадеев то и дело задремывает на заседании. В машине: «А вот на XX съезде нас с тобой уже не изберут, и будет нам полегче (пить?)».
На XX съезде партии Фадеева избрали уже не членом ЦК, а всего лишь кандидатом.
Корней Чуковский писал: «Он был не создан для неудачничества, он так привык к роли вождя, решителя писательских судеб – что положение отставного литературного маршала для него было лютым мучением».
Но ведь после смерти Сталина в опале оказался не только Фадеев, но и, скажем, Константин Симонов, который был его заместителем в Союзе писателей и главным редактором «Литературной газеты». Но Симонов пережил потерю должности, опалу, стал много писать, обрел новую литературную славу, не менее громкую. А Фадеев ничего не написал и застрелился.
Вино и женщины
Спился? Говорят, что алкоголизм – самый медленный путь самоубийства. Фадеев вспоминал, что впервые приложился к самогону, когда был в партизанском отряде на Дальнем Востоке. Не хотел отставать от взрослых и крепких мужиков. Потом привык, уже не мог без алкоголя. Говорил так:
– Когда люди поднимаются очень высоко, там холодно и нужно выпить, спросите об этом летчиков-испытателей.
Фадеев достиг таких высот, где страшно было находиться.
Когда у Фадеева начинался запой, он прятался от врачей, но его находили. Появлялись санитарная машина и два медбрата в белых халатах – на тот случай, если бы он не пошел. Его упрятывали в кремлевскую больницу на несколько месяцев. А когда выпускали, у него на радостях опять начинался запой, и его снова укладывали.
Многие полагали, что Фадеева еще и спаивали.
9 июля 1949 года начальник Второго главного управления Министерства госбезопасности Евгений Петрович Питовранов переслал агентурное донесение своему министру Виктору Семеновичу Абакумову. Тот переслал бумагу Сталину. Агент госбезопасности излагал свой разговор с драматургом Николаем Федоровичем Погодиным о положении в Союзе писателей:
«У всех создалось впечатление, – заявил Погодин, – что Фадеев верит только Софронову. Симонов, после того как Софронов на собрании назвал его пособником космополитов, почти не вмешивается в эти дела. Фадеев же почти не бывает в Союзе.
Мне известен, например, такой факт. По возвращении