Караван в Хиву. Владимир Буртовой
Читать онлайн книгу.
голыми стволами редкие в здешних местах ивы.
– Смотри-ка, не ошибся приметами, – радовался Кононов, снимая с коня седло. – Именно здесь мы однажды подстерегли киргизских барымтников. Они угнали от форпоста наших коней и пустились плутать по степи, погоню со следа сбивали. Да не подумали, что могут быть ведомы и нам их тайные пристанища на Белосоленой реке. То-то перепугались, когда мы из-за кустов с огненным боем на них грянули!
Костер из нарезанных тальниковых веток разгорался неохотно. Герасим и Пахом уже несколько раз бегали за ложбину, к невытоптанным местам, и около зарослей рвали высокую пожухлую траву, чтобы подбросить ее в слабый огонь. Потом сидели возле лениво горящих веток, пили кипяток с сахаром, жевали ржаные сухари и строили догадки, скоро ли удастся отыскать ханскую ставку и все ли готово у киргиз-кайсаков для выхода в Хиву?
Последним к костру самарян подсел Кононов. Робкие сполохи огня высветили из тьмы его высокую фигуру, туго перетянутую кушаком, за которым торчали два пистоля. Данила понял: тревожится старый казак. Да и прочие не выпускают оружия из рук, при себе держат, не то что прежде было, когда шли вдоль Яика: могли положить и на тюки или оставить около верблюдов.
Из-за речки послышалось надрывное голодное завывание шакалов, которые в последние дни неотступно преследовали караван.
– Опять! – в сердцах вскрикнул Петр Чучалов. – Надо же этим тварям так гадко выть!
В светлое время их юркие стайки держались на приличном расстоянии, изредка мелькали в пожухлом разнотравии, перебегая из одного неглубокого суходола в другой. Зато в ночь подходили совсем близко, в надежде чем-нибудь поживиться.
Но караванщики зорко смотрели за конями, укрывали их внутри ночного бивака, а когда нахальное зверье забывало всякую осторожность, тишину ночи разрывал резкий выстрел, стремительно исчезали десятки зеленых мигающих огоньков. На некоторое время напуганные кони успокаивались, а потом вновь тревожно водили ушами, чуя близко хищников.
– А к утру погода прояснится, – неожиданно подумал вслух Григорий. И действительно, только теперь караванщики обратили внимание, что сырой северный ветер переменился на южный, потеплел, стал гораздо суше и приятнее для лица.
Данила поднялся, сказал Кононову:
– Пойду проверю караулы. Очень не нравится мне это обжитое место, не наспать бы лихой беды, иначе откинем лапти врозь.
Страшна ночь в чужой земле.
Григорий согласился, что место и в самом деле ненадежное, и добавил, что после полуночи будет обходить дозорцев сам, оберегая их от соблазнительного утреннего сна.
Когда Данила уходил в приречные заросли, слышал, как старый казак, сидя у огня, негромко, в раздумий, затянул песню о родном Яике:
Золочено у Яикушки
Его бело донышко,
Серебряны у Яикушки
Его белые краешки,
Жемчужны у Горыныча
Его круты бережки…
Данила