Затерянные в океане. Майкл Морпурго
Читать онлайн книгу.
самого заката у нас ни минутки свободной не было. Я трудился как заведённый: возился с парусами, с брашпилем, закреплял, отдавал, вставал к штурвалу, когда наступала моя очередь (это было моё самое любимое), и помогал папе с его бесконечным ремонтом всего на свете. Папе частенько требовалась ещё одна пара рук, чтобы подержать и закрепить что-то, пока он сверлит, колотит, привинчивает или пилит. И вдобавок я орудовал шваброй, кипятил чай, мыл и вытирал посуду. Это мне не очень-то нравилось. Вообще не нравилось, если по-честному. Но уж скучать мне точно не приходилось.
Из всей команды скучать дозволялось только Стелле Артуа. И она скучала. Лаять ей было не на что, и штормовые дни она проводила в каюте, свернувшись калачиком на моей койке. А когда небо прояснялось и море успокаивалось, она вставала на носу и высматривала всё, что не было водой. Если в море хоть что-то показывалось, Стелла мигом это замечала. Иногда нас сопровождали морские свиньи[5], катаясь вверх и вниз по волнам, иногда дельфинья семейка плыла с нами бок о бок, да так близко, что их потрогать можно было. Киты, акулы, даже черепахи – мы всех их навидались. Мама вечно их кидалась снимать – на фотоаппарат и на видеокамеру, а мы с папой воевали из-за бинокля. А в Стелле при виде морских обитателей сразу включалась пастушья собака. Увидит дельфинов или акул – и давай лаем сгонять их в стадо.
Стелла в каком-то смысле была не подарочек – мокрой псиной от неё несло за милю, – но при этом мы ни разу не пожалели, что взяли её с собой. Она была нашим великим утешителем. Случались дни, когда море нас крутило и швыряло со всей мочи, и мама тогда чуть не умирала от морской болезни, делалась белее мела. И она спускалась вниз, а Стелла ложилась к ней на колени, и так они сидели вдвоем, прижавшись друг к дружке. А иногда меня до смерти пугали высоченные волны и вой ветра – я тогда прятался у себя на койке, крепко обнимал Стеллу и зарывался носом ей в шею. И в такие вот минуты – не то чтобы такие уж частые, просто я помню их очень уж ясно – я старался держать под рукой мяч, подаренный Эдди.
Этот мяч был у меня вроде талисмана, амулета на счастье. Может, он и правда приносил удачу. В конце концов шторм утихомиривался и оказывалось, что мы уцелели, мы всё ещё живы и всё ещё плывём.
Я очень надеялся, что мама с папой позабыли о моей учёбе. Поначалу так и казалось. Но вот мы одолели несколько штормов, пообвыклись в плавании, и тут-то они меня усадили и сообщили неутешительные новости: хочешь не хочешь, а пора за книжки. И мама на этот счёт была твёрже алмаза.
Я сунулся было к папе за поддержкой, но без толку. Папа пожал плечами и произнёс:
– Мама – капитан.
И этим всё было сказано. Дома мама была просто мама, и я мог с ней запросто поспорить. Но какие споры с капитаном «Пегги Сью»?
Это был их заговор. Они втихомолку между собой составили для меня школьную программу. И отныне мне предстояло штудировать книжки по математике – папа сказал, что, если я застряну, он мне поможет. По географии и истории мне полагалось узнавать и записывать всё обо всех странах, где мы побывали