…исследования средневекового европейского костюма [49,156] позволяют сделать вывод о первоначальном функциональном назначении серебряного шитья, впоследствии превратившегося в чисто декоративный элемент. На представленных в упомянутых источниках рисунках ясно видно, что в более ранних вариантах дворянских костюмов серебряная вышивка предохраняет зоны человеческого тела, в первую очередь подвергающиеся атаке ликантропов, как то: яремная вена и сонная артерия (вышивка воротника), кисти рук (вышитые обшлага). В наиболее богато расшитых костюмах серебром защищены от нападения спереди все внутренние органы грудной клетки и брюшной полости. Пик моды на серебряную вышивку и ее преобладание над золотой в Западной Европе относится к XIV–XV вв., т. е. ко времени наибольшего распространения публичных процессов и казней ликантропов (см. «дело П. Штрауба» и др.). Не подлежит сомнению, что серебряные украшения (браслеты, цепи, колье, ожерелья и т. д.) выполняли аналогичные шитью функции.

      14.11. Корреляция геологических карт с указанными районами наиболее плотных залеганий аргенитовых руд и результатов оценки по методике Фрезера-Чернорецкого достоверности…

      – Достаточно, – сказал Генерал, внимательно следивший, как его глаза бегают по плотным строчкам. – Ты уловил мысль? Любил писать красиво и просто покойный Марченко, без научных заумностей – идея вполне понятная…

      «Покойный Марченко, теперь вот покойный Доктор… – думал Капитан, глядя как листок превращается в ровненькую бумажную лапшу. – А что про меня скажут? Любил красиво убивать покойный?»

      И этого не скажут…

      Глава десятая

      Они столкнулись в воздухе, на лету – центнер стремительно несущейся плоти, одинаково чуждой и человеку, и зверю, алчной к крови и трепещущему, умирающему на клыках мясу, – и тридцать граммов свинца, совсем не жаждущего кого-то убивать, просто пущенного людской волей в еще более стремительный полет.

      Казалось, неразличимый глазу бросок массивной твари не сможет остановить ничто, и уж тем более какие-то комочки металла, – но законы физики действуют на всех одинаково. И гласят, что энергия летящего тела, конечно, пропорциональна его массе, но скорости – пропорциональна в квадрате.

      Свинец победил – прыжок подломился, тварь с клокочущим воем рухнула на землю почти под самым лабазом – разодранная, окровавленная, бьющаяся в конвульсиях.

      Старик с искаженным лицом держался за грудь, словно именно в него попала картечь – и только через несколько секунд медленно, осторожно, чтобы не разбить застрявшую в сердце хрупкую стеклянную иглу, переломил ружье и вставил новый патрон – давняя привычка: что бы ни произошло при охоте за крупным и опасным зверем, каким бы не показался результат выстрела, – оружие должно быть тут же перезаряжено.

      Только потом он взглянул вниз, туда, где стихали звуки агонии – старик так и не понял, что за хищника он убил.

      Тварь не подергивалась в последних конвульсиях, как