Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи. Лев Бердников
Читать онлайн книгу.
его называли «царицын дворец»). В нем было все, что полагается, – и мажордом, и слуги в ливреях, два шестерика дорогих коней на конюшне, кареты на все случаи жизни. В спальне Анны, на втором этаже, был устроен специальный лифт ручного привода: звякнул в колоколец один раз – подавали вино и фрукты; звякнул два – пожалуйте, портативный туалет. Роскошно убранная опочивальня этого дворца вызывала неподдельное восхищение жителей слободы.
Вот как описывает выезд Анны Монс Алексей Н. Толстой: «Промчался золоченый, со стекляными окнами, возок. В нем торчком, как дура неживая, сидела нарумяненная девка – на взбитых волосах войлочная шапчонка в алмазах, в лентах; руки по локоть засунуты в соболий мешок. Все узнали стерву, кукуйскую царицу Анну Монсову. Прокатила в Гостиные ряды. Там уж купчишки всполошились, выбежали навстречу, потащили в возок шелка, бархаты».
Однако всего этого Анне казалось мало: пользуясь расположением к ней царя, она за взятки торговала привилегиями, не гнушаясь при этом принимать как крупные, так и мелкие подношения; клянчила у своего венценосного любовника подарки и деньги. По свидетельству панегириста Петра I Генриха фон Гюйсена, «даже в присутственных местах было принято за правило: если мадам или мадемуазель Монсен имели дело и тяжбы собственные или друзей своих, то должно оказывать им всякое содействие. Они этим снисхождением так широко пользовались, что принялись за ходатайства по делам внешней торговли и употребляли для того понятых и стряпчих». Иногда Анна прибегала к хитрым приемам: невольная виновница гонений на царевича Алексея, она выпрашивает у Петра подарок «для многолетнего здравия царевича»: «Я прошу, мой любезнейший Государь и отец, не откажи в моей просьбе, ради Бога, пожалей меня, твою покорную рабу до самой смерти». Или в другом месте: «Умилостивись, государь царь Петр Алексеевич!.. свой милостивый приказ учини – выписать мне из дворцовых сел волость».
Впрочем, иногда она проявляла и своего рода заботу о царе. Посылала, например, посылку из «четырех цитронов и четырех апельсинов», чтобы Питер «кушал на здоровье», или отправляла ему «цедреоли в 12 скляницах» («больше б прислала, да не могла достать»). В ее письмах сквозит скорее официальный, чем дружеский тон. «Челом бью милостивому государю за премногую милость твою, что пожаловал, обрадовал и дал милостиво ведать о своем многолетнем здравии, жду милостивое твое писание, о котором всегда молю Господа Бога».
Ольга Лебедева, проанализировавшая эпистолярное наследие Анны Монс, пришла к выводу, что в письмах Анны к Петру, посылавшихся ею на протяжении 10 лет, нет ни одного слова о любви. Это дало основание некоторым исследователям говорить о том, что Монс – холодная и расчетливая фаворитка, недостойная чувства Петра.
Многие помнят и сочинения школьной поры об образе Анны Монс в романе Алексея Н. Толстого «Петр Первый». Глупой мещанкой, не сумевшей оценить истинную любовь великого человека – Петра, предстает она. «Сердце этой ветреницы оказалось глухим