– У меня уже несколько лет бродит идея использовать тебя с оркестром «в мирных целях». В чём-то авангардном. Но пока я не готов к этому ни морально, ни материально. Я давно заметил, что на твоих концертах от оркестра исходит сильная энергия. И я давно понял, что дело не в написанных нотах, а в том, какие люди их играют, что они при этом чувствуют, какие эмоции передают. Я в одном из своих альбомов использовал кусочек твоей записи «Дивертисмента» Моцарта. Вырезал его, обработал и построил на нём песню. Было интересно слышать внутри моей песни твой оркестр.

      – То, что ты проповедуешь сейчас, это, в основном, импровизация, а я в этом смысле всё-таки ретроград. Музыканты оркестра, выходя на сцену, всегда знают, что они будут играть. Во всяком случае, не то, что им взбредёт в голову в тот или иной момент. Я не отрицаю импровизацию вообще. Джаз, например, я просто обожаю. Но сам к этому не стремлюсь и не способен, наверное.

      – Это просто конец века: есть переломные знамения. Музыка ведь меняется. И люди, её меняющие, есть.

      – Да! Вот мы с Рустемом, например.

      – Вы такие разные! Но отточены во всём своём творчестве.

      – Мы с Рустемом представляем самое лучшее, что сейчас есть в музыке. Дай бог, если у кого-то получится лучше, чем у нас. Должно быть много хороших оркестров, музыкантов и музыки. Чтобы нас повсюду окружала хорошая музыка.