Ена. Наследие Демиургов. Евгения Шестопалова
Читать онлайн книгу.
хлеба. Стоять возле двери не имело смысла, девочки отправились в другой дом, переночевали возле немного подогревающих радиаторов. Было страшно, холодно и голодно. Но такова судьба. На следующее утро на рынке они выпросили у прохожих немного денег, Лена почему-то называла каждую проходящую мимо них женщину мамой и спрашивала, когда они пойдут домой. Так прошло трое суток. Люди на рынке начали замечать регулярное появление бедно, не по сезону одетых девочек, стали задавать вопросы, но сестры не знали ни адреса, где они жили, ни фамилии. Они знали только свои имена и имя мамы. А дом показывали тот, в котором жили уже трое суток в подъезде возле радиатора. Вечером их нашла милиция…
Суд по лишению материнства состоялся в марте того же года. Впереди девочек ждала неизвестность. Нет, не та приключенческая, которую ждет каждый ребенок от своей первой поездки в парк развлечений, а та, которая пугает, когда заводят тебя в неизвестный, не освещенный дом ночью. В реабилитационном центре, в котором девочки находились во время процесса по лишению материнства, Лену поместили в лазарет. На протяжении месяца она не видела сестру и понемногу начала привыкать к мысли, что у нее нет никого. Пожилая санитарка подкармливала Лену домашней выпечкой, читала ей сказки на ночь в свое дежурство. Но суд состоялся, вердикт был вынесен, девочек отправили в детский дом, который располагался на другой стороне широкой красавицы реки.
Детский дом представлял собой довольно ветхое деревянное одноэтажное строение, топившееся по-черному. В здании находилось две больших детских комнаты, выполнявшие роль игровых, спален и учебных кабинетов. В одной из комнат располагались парты вдоль маленьких закопченных окон, напротив, у беленой стены стояли в два яруса металлические кровати с матрацами, собранными частично из ваты, частично их соломы или сена. В ней поселили Любу. Лене было уготовано место в комнате с той же обстановкой, только без столов для занятий. На полу в углу валялись старые газеты, изрисованные кусочком угля чьей-то неловкой детской ручонкой. Игрушек не было, но это нисколько не удивляло девочку, главное – было много хлеба в столовой и всегда парное молоко. Проблема состояла в другом. «Соседи по несчастью» были в основном якуты, возраста от трех до шести лет, и разговаривали на своем родном языке. Девочка их не понимала и даже побаивалась. По ночам маленькие сильно плакали, Лене их очень хотелось утешить, но разговора не получалось, они не понимали друг друга. Проходило время, девочку стали избегать все больше, дали кличку «бёрё» (с якутского «волк»). Ночами девочке спалось плохо, ее преследовали кошмары, как вырастет на ней шерсть и она превращается в волка, как на нее началась охота.
Сестру она не видела несколько месяцев. Может ее забрали в семью, а может, умерла, Лена не знала, а спросить воспитателей боялась. Друг, коим она считала Тень, давно не давал о себе знать.
Настало якутское жаркое лето. Комары в сыром и душном помещении детского дома размножались