Сладкая горечь. Стефани Данлер
Читать онлайн книгу.
вытряс водянистые остатки из коктейльного шейкера себе в бокал. Они оказались янтарного цвета. Он задумчиво отхлебнул.
– Или большая благодарность. Чего бы тебе хотелось?
– Белое вино подойдет.
Я взобралась на табурет. Несколькими часами ранее, среди запарки, он спрашивал, есть ли у меня вообще голова на плечах, есть ли хоть толика здравого смысла. Я весь вечер над этим думала. Я понятия не имела, что ответить, особенно теперь, когда уже сняла «полоски».
– Вот как? Ничего конкретного?
– Я открыта для предложений.
– Как раз этого и хочется слышать от моих бэков.
Я покраснела.
– «Бокслер»? – спросил он и налил мне на глоток продегустировать.
Я поднесла бокал к носу и кивнула. Я слишком нервничала, чтобы по-настоящему ощутить запах. Я могла только смотреть, как он мне наливает: он не остановился, когда вино поднялось выше линии, предназначенной для гостей. Бокал теперь казался кубком.
– Сегодня вечером у тебя уже лучше получалось, – произнес голос у меня за спиной.
На табурет рядом со мной приземлился Уилл.
– Спасибо.
Я пригубила вино, лишь бы не сболтнуть что-нибудь нелепое и не испортить комплимент. «Алберт Бокслер Рислинг». Не из Германии, а из Эльзаса, дорогущее вино, по 26 долларов за бокал. И я его пью. Ник мне его налил! В знак благодарности. Я покачала вино во рту, как учила меня Симона, поджала губы, завела к небу язык, словно собиралась свиснуть. Я думала, вино будет сладковатое. Я думала, уловлю нотки меда или что-то вроде персиков. Но рислинг был таким сухим, что у меня возникло ощущение, будто меня укололи. Рот у меня наполнился слюной, и я отпила еще.
– Он не сладкий, – сказала я вслух Нику и Уиллу. Они рассмеялись. А я добавила: – Вкусно.
Час назад тут были невероятно привилегированные места, их занимали те, кто выкладывает по тридцать долларов за унцию кальвадоса.
С тех пор как я обожглась, отношение Уилла ко мне изменилось. Он стал бережнее, возможно, даже пытался защищать. Мне подумалось, он хочет стать моим другом. Впрочем, не самый плохой кандидат на роль первого друга. На нем была рубашка хаки, наводившая на мысль о сафари. У него был длинный острый нос, как наконечник стрелы, и воловьи карие глаза. Говорил он быстро, почти коверкал слова. В недели обучения я думала, это потому, что он спешит. А теперь поняла, что он не хочет показывать зубы. Зубы у него были крупные и желтоватые, а верхний левый спереди – с трещиной.
– Ты не смотрел, Ник? Он был как дикий зверь. Ну вроде как, проехали орать или драться, я головой тебе грудь прошибу. Все французы безбашенные. Готов поспорить, его никогда больше на поле не выпустят. – Уилл достал сигарету. – У нас все путем?
– Да, сэр. – Ник подтолкнул к нему тарелку с хлебом и маслом.
Когда Уилл закурил, я запаниковала: я едва-едва помнила те времена, когда можно было курить в ресторане. Он предложил и мне. Я потрясла головой и уставилась на полки на задней стенке бара, сделав вид, будто поглощена тем, что запоминаю коньячные бутылки.