Фарш Мендельсона. Анастасия Монастырская
Читать онлайн книгу.
уезжаешь, Ванечка? – вскинулись старички.
– В Канаду. Всю жизнь мечтал попробовать кленовый сироп и праздновать день Святого Патрика.
– Стоит ради этого уезжать, – пробормотала я, выжимая грязную половую тряпку в грязное же ведро. – У нас кленов – завались. Собери листьев, свари сироп и наслаждайся жизнью хоть все 365 дней в году. То же касается дня Святого Патрика: кто тебе мешает праздновать здесь? Выкраси лицо зеленкой и отправляйся в ближайший пивной бар. Какие проблемы?
– Наконец я понял, почему с тобой развелся! – торжествующе заявил Ванька, прошлепав по вымытому полу грязными ботинками. – В тебе нет романтики. А человек без романтики – мертв. Это еще Ницше говорил.
– Не клевещи на классика. Такого он не говорил, – пропыхтела я, заново драя пол. – Про человека, который животное, говорил. А про романтику нет.
– Может, и не говорил, – на удивление покорно согласился Иванов. – Зато о женщинах он всегда отзывался крайне негативно. Женщина – существо приземленное, не способное оценить чувственные порывы и романтические настроения истинного мужчины.
– Кто бы говорил! Истинный мужчина, надо полагать, это ты? А приземленное существо – я?
– Зачем воспринимать приведенный афоризм столь буквально?
– Ноги подними! – я ожесточенно драила пол. – Затем, что вы без нас и дня не проживете. Покорми, постирай, убери, в постели ублажи. А потом насчет себя любимой упреки выслушай и с ними согласись. Разве это жизнь?
– Да ты феминистка! – изумился Иванов. – Не ожидал! Между прочим, любая феминистка – рассадник моральной смуты. Смотри, у таких, как ты, Эфа, личная жизнь никогда не складывается. Думаешь, почему мы разошлись? Потому что ты подавляла мое внутреннее эго.
Чуть было не стукнула по его внешнему эго. Видали! Пришел в чужой дом, наворачивает борщ, который я сварила на три дня (без учета голодного Иванова), добавляет в него рыночную сметану (купленную на мои деньги) и рассуждает о личной жизни женщины, которая не имеет к нему никакого отношения. Я уже собиралась разъяснить Иванову, почему его моя личная жизнь теперь не касается, как в спор вмешалась Клара:
– Ванечка, может, ну ее, эту романтику? Жил ты здесь и дальше проживешь, – прошептала бабуля, схватившись за сердце. – Пропадешь ты в этой Канаде! Как же мы без тебя?
– У вас Эфа есть, – сказал, как отрезал. – Она обо всем позаботится. Не пропаду. Я еще вас к себе перевезу в огромный дом с окнами на море. А вот тебя, Эфка, не возьму.
– Да я и сама к тебе не поеду. Ты же жрешь как голодный крокодил: глотаешь все, что видишь, и не пережевываешь. На тебя продуктов не напасешься. Положь сметану, не для тебя куплена!
Иванов обиделся:
– Ведь мы же интеллигентные люди, расстались по-хорошему. А ты буянишь. – И затем виновато уточнил:
– Эфа, надеюсь, ты меня в аэропорт проводишь? Все-таки родину покидаю.
Конечно, я его проводила. Феминистка, как же! Дотащила на себе потертый чемодан со сломанной