Тогда и понял царь Горох, когда с водяным прощался, что не так страшно наказание, как неизвестность и ожидание его. Вот что извести и уморить может любого доброго молодца.

      Но зашумело, закрутилось, завертелось все вокруг, царь повалился с ног, закрутился, глаза сами собой закрылись.

      Очутился на берегу царь Горох, туда его русалки под белые ручки и вывели и оставили там.

      Полежал он, очнулся и увидел, как воины его идут сюда и удивленно так на него смотрят. Видно они похоронили уже его, только не знали, как такую весть домой нести.

      А он тут как тут цел да невредим оказался, только пришибленный какой-то, но потрогали – живой, теплый, не упыря им подсунули духи водные, и то ладно, а там все утрясется и обойдется. Очухается помаленьку и прежним царем станет. Шутка ли сказать, на дне речном царь побывал, и молчит упорно о том, что он там увидеть успел. Но потом – то все одно расскажет, всем интересно было, как тот мир устроен.

      Он же еще долго на озеро то оглядывался, да все никак понять не мог, радоваться ему или печалиться, что из плена водного освободился.

      С одной стороны вроде жив, да невредим, а с другой – гадай теперь да майся, что Водяной у него затребовать может.

      – Должок за тобой, – многоголосым эхом слова в ушах его отдавались.

      Знал царь наш, что долг платежом красен, только пока не ведал, чем платить – то надо. Хорошо, что не ведал, ведь другой царь, который, между прочим, еще и до него жил, сказал как-то, что знания умножают печали, а он очень мудрым был, не чета всем другим царям.

      Глава 3 Царский указ о Банниках

      Всем известно, что дорога домой всегда короче бывает, чем дорога из дому. И забыл немного царь Горох о подводных неприятностях, как только домой воротился.

      Стены родные его согрели и взору приятны оказались больше, чем он ожидать мог. Только новости – то оказались убийственными.

      А доложили ему, что все спокойно в царстве его, словно он никуда не уезжал, и без него жизнь не хуже была, чем с ним самим. Вороги никакие не сунулись, захватить пока не пытались его царство. То ли не знали, что он далеко уехал, то ли другие у них дела были, кто-то помер, кто-то женился, а кто-то и народился.

      – А ну-ка, с этого места подробнее, – встрепенулся и потребовал наш Горох. Его словно молния осветила изнутри, а потом громом немного пришибло, но отпустило.

      Царю не интересно было знать, кто помер, упокойники теперь серого волка да Ния со Стрибогом, когда к ним на суд пожалуют, волновать должны, а ему, что волноваться, если их назад не воротишь. Ведь ни один еще оттуда