Сфера Маальфаса. Маги и мошенники. Волчий остров. Боевое фэнтези. Елена Долгова
Читать онлайн книгу.
и, возможно, лучше не ворошить прошлое.
Что там сказала эта женщина, баронесса Виттенштайн? Что все альвисы – потомки их Пришедших, то есть имперских Молящихся? Из года в год Жребий падал на знатных баронов, реже задевал богатых горожан и ремесленников, и никогда – низкорожденных бедняков. Одни имели все, другие ничего. Ничего, кроме уверенности, что у них не отнимут родных и близких. Кому нужны нищие и безродные? Империя твердой рукой Жребия держала в повиновении своевольную знать. Кто же мог подумать, что пещерные твари, отверженные, стоящие ниже самого последнего крестьянина, окажутся по большей части потомками голубой имперской крови?
Император, пораженный внезапной мыслью, от души расхохотался. В смехе присутствовала изрядная доля горечи. Жребий нередко падал на старших сыновей и дочерей. Раз так, и наследники наследников живы, в Империи почти не остается законных владельцев земель. Хотя как истолкует церковь это изменение в династическом праве Молящихся? Эге! Он-то с удовольствием посмотрел бы на постные лица кое-кого из приближенных, услышавших славную весть.
Но нельзя. Нельзя бросать государство в пучину смуты из-за отцовской слабости. Гизельгер прогнал все мысли, замер на минуту, закрыв глаза.
…Жребий придется отменить – ни к чему собственноручно плодить врагов государства. Позже, обдумав все, он найдет убедительные причины, сумеет договориться с попами…
…Видимо, придется доверить тайну сыну. Наверное, Дитмару тоже, жаль, что старый друг Билвиц сейчас в Уэстоке. Но и без его советов ясно – толпа грязных альвисов не стоит бедствий Империи. Они не нужны никому, даже собственным дальним родственникам – так пусть же сдохнут как жили – во тьме…
…Мужчина может молчать, но на язык женщины полагаться безрассудно. Кинжал или яд не понадобятся – достаточно отдать приказ о немедленной казни безымянной лазутчицы…
А дочь самого Гизельгера… Что ж, свою звонкоголосую девочку он похоронил много лет назад. Пусть давно оплаканные и почти забытые тоже останутся во тьме, раз это нужно живым.
Император встал, потянулся, расправив онемевшие мышцы. Почему-то ныло сердце. Пустое, он еще далек от старческой немощи, крепко держит и меч и скипетр. Это только усталость.
Никто не смел войти без приказа. Поэтому никто не видел, как в пустом шатре плакал сам великий император…
Нора подняла голову, лежащую на скрещенных руках. После разговора с Гизельгером ее вежливо, но безо всяких объяснений проводили в отдельную палатку, выставили охрану. Кажется, она что-то ела, но уснуть не смогла, стоило закрыть глаза – вокруг колыхалась мягкая живая тьма. Во тьме лежали мертвые альвисы. Странным образом они были живы, звали ее, окликая по имени. Нора знала, что где-то там, среди других черных холмиков, лежит, свернувшись клубком, Даура.
В палатку, откинув полог, вошел хмурый капитан императорской охраны, махнул рукой, сделав знак выходить. Нора поднялась. После беседы в палатке правителя