Тиква ле шалом. Надежда на мир. 2 друга и 2 рассказа. Виктор Улин
Читать онлайн книгу.
судьба не обделила и Мордуха. А старший из его сыновей, шестнадцатилетний Изя – названный в честь убитого черносотенцами деда, раввина Израиля Шнайдмана – определенно собирался вслед за дядей Барухом. Сам же Мордух не поднялся выше портного по единственной простой причине: еще не определив профессию, он был уже обременен семьей.
Шифра росла в их семье как сестра, но все-таки сестрой она не была. И именно она, а не какая-нибудь другая девочка из еврейского квартала, манила к себе тайнами женского естества. Те, другие – может, даже более красивые – жили где-то далеко, а Шифра находилась рядом – всегда, днем и ночью.
Да, особенно ночью.
До сих пор, вспоминая свою юную прыть, Мордух ощущал некую гордость за себя. Хотя сегодня и не верилось, что его Шифра, превратившаяся в толстую сварливую еврейку – эта самая Шифра двадцать с лишним лет назад одним взглядом из-под загнутых ресниц бросала в дрожь любого, кому приходилось на нее взглянуть. И так вышло, что жене еще недавно исполнилось сорок, а старшая их дочь Фейга в будущем году уже заканчивала педагогический институт.
И какое место могло остаться для игры на скрипке – Мордух Вадровник бился, чтобы кормить быстро растущую семью и толкать детей к свету.
Сам он остался мастером жилетов и брюк с высокой талией, но дети его не бедствовали и могли иметь надежды. Ведь семья для любого еврея – будь он хоть распоследним караимом – семья для нормального еврея составляла главный смысл жизни.
Мордух Вадровник, верил, что при советской власти его дети не вырастут потомками жида-портного, а сделаются людьми.
С Фейгой все определилось с детства, когда она рассаживала кукол вдоль стола, играя в школу. Потом вечно помогала своим одноклассницам – дом Вадровников превратился в сборище Фейгиных подружек, с которыми она занималась после уроков. Она родилась учительницей – с умом и умением убеждать.
Изе предстояло стать скрипачом – насчет даже не стоило спорить.
Пятнадцатилетий Марик все свободное время читал по медицине; для него Мордух выписал огромную и страшно дорогую Медицинскую энциклопедию. И карманные деньги, регулярно выдаваемые отцом, Марик тратил не на мороженое и не на кино про Чапаева, а таскался по барахолкам и навещал старьевщиков, выискивая книги. Его врачебная будущность стала определенным фактом.
Неясной оставалась судьба младшего – Хаим-Гирша; он увлекался лишь собиранием марок с самолетами и дирижаблями. Впрочем, о будущем последнего сына пока не стоило загадывать: он был у Вадровников не четвертым, а пятым. После Марика родилась мертвая девочка; в то время Шифра уже страдала женскими болезнями. Через несколько лет все-таки получился этот сын, но настолько хилый и болезненный, что тоже не казался жильцом и тогда мать, уповая на еврейского бога, дала Гиршу второе имя. С древнееврейского «Хаим» переводилось как «жизнь» и это означало не что-нибудь, а просьбу. Точнее, мольбу о покровительстве самого бога. Правда,