Номах. Искры большого пожара. Игорь Малышев
Читать онлайн книгу.
ступает медленно, основательно, щурит глаза на азиатский манер, вытягивает шею.
Наконец, он ловит её. Саранча скребёт хрупко-жёсткими лапками у него в кулаке.
– Пома-а-а-а-ал! – кричит радостно и удивлённо вдаль и вверх.
– Иди сюда, – едва доносится издали.
Каким-то образом он находит своих братьев в бескрайних волнующихся просторах. Он выходит к ним, протягивает твёрдый, округлый кулачок с зажатой в нём саранчой.
– Зачем она нам? – спрашивает.
Братья смеются, большие, с широкими ртами.
– Так это ж на голавля первая наживка. На крючок насадим, поймаем голавля на пуд, а то и больше.
И снова хохочут.
Маленькому Нестору невыносимо жалко саранчу, которая, не поместившись в его невеликой ладони, смотрит на него радужными огромными глазами…
…Номах вздрогнул, и проснулся, где-то рядом тревожно и непривычно ляскнул металл о металл. Он выпрямился, скидывая остатки сна, огляделся. Всё спокойно. Редкие снежинки падают в безветренном воздухе. Воздух неподвижен, будто громадный кусок льда. Степь лежит тёмно-прозрачная, с тревожной далью. На морде ахалтекинца, на овчине номаховского воротника куржавится искрящийся в лунном свете иней. Скрипит снег под копытами коней, вьётся чёрная лента анархистской колонны через наводнённые голубым светом поля. Пять тысяч сабель, плюс полсотни саней-тачанок, груженных патронами и снаряжением.
Всё тихо. Всё, вроде бы, хорошо…
– Щусь…
Тишина.
– Да ты спишь, что ли? – толкнул он парня, так что тот едва не свалился с лошади.
– Что? – встрепенулся тот, появляясь из-за высокого воротника. – Задремал чутка.
– Ничего себе, «чутка»! Я тебя еле добудился.
– А хотел-то чего?
– Место это помнишь?
– Это что у нас? – Щусь повертел головой. – Воловья балка, нет?
– Она.
Феодосий скривился.
Месяц назад, перед самыми снегопадами, они бились тут с немцами и потеряли под тысячу бойцов. Немцы недосчитались примерно столько же, но отойти пришлось Номаху. У «гансов» подходили резервы, силы же анархистов были на исходе.
Едва они оставили поле боя, как на степь обрушился тяжёлый, будто перина солдатки, снегопад. Он сыпал неделю без передыху, и уже через день кайзеровцы прекратили поиски убитых, предоставив снегопаду погребать их.
По всему выходило, что ехали сейчас номаховцы поверх двух тысяч русских, хохлацких, еврейских и немецких трупов.
– Что, страшно? – спросил Номах, видя, как внимательно Щусь смотрит на дорогу.
– Да, ну, – поднял Феодосий голову, – какой тут, к чертям, страх. Но малёха не по себе, это да. По мертвецам, считай, едем.
Тяжёлая поступь номаховской конницы утрамбовала дорогу и тут и там стали проступать руки со скрюченными обледенелыми пальцами, сапоги, плечи в серых шинелях, каски, спины, лица…
Кони нехорошо храпели и трясли головами.
Бойцы смотрели, как появляются и исчезают в снежном крошеве под копытами коней тела их товарищей