Блин и секрет разбитых стекол. Евгений Некрасов
Читать онлайн книгу.
кое-что было, – поймав и прикарманив ручку, говорил Блинков-младший. – Двадцать рублей на стол, курс доллара уточним после.
– Не доверяешь. Это, в конце концов, унизительно, – жаловался Дудаков. – Скажи, что там было, и на тебе десятку.
– Я сказал одному журналисту, что в Ботаническом саду готовят цветы для канцлера Германии, – маминым холодным тоном напоминал Блинков-младший, – так он про это написал статью с фотокарточками, переврал фамилию садовника Иванова и забыл со мной расплатиться.
– О, времена, о, нравы! – стонал Дудаков. – Я в твои годы совершенно бескорыстно собирал металлолом на строительство пионерского тепловоза. Забирай свою десятку, скряга.
– Семена, – кратко сообщал Блинков-младший. – Ещё десять рублей.
Корреспондент «ЖЭ» швырялся ручками, плевался, кричал, что мир катится в пропасть и он, Игорь Дудаков, не кончает жизнь самоубийством только потому, что ему не на кого оставить страну. Не на такую же смену, как этот юный Гобсек[2]. При этом он смотрел на Блинкова-младшего с гордостью, как учитель, воспитавший в своём ученике коммерческую хватку.
В конце концов Дудаков спохватился, что уже пятый час, а ему ещё надо отписаться за вчерашние задания. Он перестал торговаться, и дело пошло гораздо легче.
В половине шестого Блинков-младший вышел во двор. Это был не утренний Блинков-младший, который страдал у зеркала со своим расквашенным носом, куксился, кис и даже поливал огород. Это был другой человек, потому что:
а) уставной капитал его банка пополнился на пять настоящих долларов;
б) в руках у него была картонная папка с названием «Жёлтый экспресс», и буквально первый встречный сантехник Николай Никифорович это название прочитал и, наверное, подумал: «Такой молодой, а уже внештатный корреспондент»;
в) в папке, кроме дудаковских заметок, лежала целая двухстраничная статья, подписанная «Дмитрий Гавриловский, Игорь Дудаков». Псевдоним ему посоветовал взять соавтор, сказав, что журналисту неудобно хвалить собственного папу, а под псевдонимом – сколько угодно. И, наконец,
г) папу, который вырастил из двухтысячелетнего семечка Уртику диоику, в статье хвалили напропалую. Блинков-младший даже загордился тем, что он сын такого выдающегося учёного.
Увы мне, как говорил этот выдающийся учёный, когда нечаянно разбивал тарелку.
Полное счастье недостижимо, как следует из закона, выведенного финансово одарённым сыном этого выдающегося учёного.
Вторым встречным после сантехника Николая Никифоровича оказался князь Голенищев-Пупыркомладший. Блинковское хорошее настроение ну просто разлетелось вдребезги.
– Вздравствуй, Дима, – чрезвычайно вежливо сказал князь, от старательности вставив в приветствие лишнее «в». И пожал руку остолбеневшему Блинкову-младшему.
Князь был похож на пирата, которого добрые торговые моряки собрались повесить на рее, но решили сначала пообедать. Под правым глазом у него переливался синяк –
«Гобсек» – роман французского писателя Оноре де Бальзака, вошедший в собрание сочинений «Человеческая комедия». (Прим. ред.)