Я сижу на краю пропасти, на коленях у меня лежат два больших, белых, красивых крыла.

      Я выдергиваю по одному перышку, словно гадая на ромашке, любит/не любит.

      И я заранее знаю ответ… Но… Пока бьется сердце, надежда живёт.

      Мой ангел стар и вечно пьян,

      Бубнит всегда «Не плачь, прорвёмся,

      Не страшно, жизнь не океан,

      А значит мы не захлёбнемся».

      И свесив голову на грудь,

      Мой ангел с храпом засыпает,

      У нас один с ним в жизни путь,

      Но он меня не охраняет.

      Уже давно ослеп от слёз —

      Так много за меня он плакал,

      Он много боли перенёс,

      И я как поводырь-собака

      Его теперь веду с собой,

      Везде, куда бы ни случилось.

      Мы крепко связаны судьбой.

      Ну да, вот так у нас сложилось.

      А был он молод и силен,

      Меня всегда от бед спасая,

      Мечтали вместе – я и он,

      Что вот придем к воротам Рая.

      Всегда смеялся и шутил:

      – Ну что расклеилась, старушка!

      Но, видно, выбился из сил,

      Моё плечо – его подушка.

      Когда-то пили с ним вино,

      Когда-то в прятки с ним играли,

      И словно мы в немом кино,

      Без слов друг друга понимали.

      В болезни рядом день за днем,

      В моём приткнувшись изголовье,

      Он ангельским своим теплом,

      Хранил меня своей любовью.

      Но, видно, исчерпав лимит

      Тепла, добра, любви и света,

      Сказал:

      – Морально я убит.

      И сгинул прочь с порывом ветра.

      Оставил два своих крыла:

      – А вдруг… А может, пригодятся,

      Спасибо, что со мной была.

      Прости безумного паяца.

      На крае пропасти сижу,

      Я в бездну перышки бросаю,

      И белым точкам вслед гляжу,

      Да тихо-тихо повторяю:

      – Чудные люди… Каждый раз,

      Когда дела свои вершите,

      Не забывайте, что за вас,

      В ответе ангел ваш – Хранитель.

      Не обвиняй любовь мою,

      Не смей виною прикасаться,

      Найди подобную свою,

      С которой сможешь оторваться.

      Кидая в грязь, над ней смеяться,

      Вбивая гвозди, хоронить,

      Вполне возможно может статься,

      Сумеешь искренне любить.

      Руби, круши, сжигай мосты,

      Считай безумия палаты,

      Втопчи прекрасные мечты,

      Они из первых виноваты.

      Неси бредовую муру,

      Забудь за это извиняться,

      Изучишь подлости игру

      И, как сквозь слезы улыбаться.

      Ну, а мою любовь не смей,

      Виной безвинною душить,

      Она давно из тех огней,

      Что невозможно погасить.

      Дабы сравнить потом с другой,

      Не зная с чей тебе остаться…

      Не испытав свою виной,

      К моей не вздумай прикасаться.