А вот желтая пластмассовая кошка – не помню, откуда она, кажется, она досталась мне уже без хвоста.

      Девочки эти были совсем другие. Мы носились по улице одни, а их не выпускали, они играли только на своих участках.

      Девочек было две – одна моя ровесница, другая постарше на два года.

      Мы познакомились через забор, вечером бабушка одной из девочек зашла – как бы случайно – к моей бабке, удостоверилась, что я вполне воспитанная, и на следующий день меня пригласили играть к девочкам.

      Бабушка Таня и бабушка Надя пили чай на веранде. Ира и Даша играли в саду – у них был домик, куклы и игрушечная посуда. Бабушки выслушали мое приветствие, улыбнулись, поздоровались и продолжили свой разговор:

      – И вот я думаю, Надя, что мне надо написать мемуары…

      У меня дома тоже был и домик, и куклы, и посуда. Но тут все было по-другому.

      Моя бабка сажала огород. И мемуаров она не писала.

      Мы стали играть, девочки оказались милыми и веселыми.

      Мы как раз заканчивали обустраивать домик, как Ира сказала:

      – Смотри, Оленька: твоя бабушка идет.

      И действительно – в калитку входила бабка Лиза. В темном рабочем халате, в котором она всегда копошилась на огороде, в темном платке. В руке она несла желтую пластмассовую кошку.

      – Здравствуй, Надежда Георгиевна! А я вот своей кошку хоть принесла. А то она убежала, и игрушки никакой не взяла. А у вас тут что хоть? Огород-то не сажаете? Цветов много, красиво. Ну ладно, Оля! Бери-ка кошку-то. Поиграешь – и домой беги, нигде больше не гуляй!

      Не знаю, кому изначально принадлежала эта кошка, откуда она взялась – мне она досталась уже без хвоста и с почти стертыми нарисованными глазами.

      Даша берет кошку в руки.

      – Давай она будет мамой этого котенка? Построим им еще домик. Как ее зовут?

      Кошка была безымянной, но я почему-то сказала:

      – Ее зовут Кошенька Маруся.

      И мы стали играть.

      Мне ужасно нравилось у Даши и Иры. Нравилось, что их семьи не сажали огород. Нравилось, что бабушка Иры собиралась писать мемуары, а бабушка Даши – в родстве со знаменитым писателем. Нравилось, что Ирин дедушка умел рисовать и написал очень милые пейзажи, которые висели на стенах в гостиной.

      И еще мне очень нравились родители девочек. Папа Иры, бородатый физик, как-то зашел к моим родителям:

      – Добрый вечер! Нет ли у вас в хозяйстве гитары? Нет? Как можно? Странно.

      Мама Иры работала на телевидении, и это вообще казалось каким-то чудом.

      Дашина мама была профессор-историк, Даша вместе с ней часто ездила в разные страны. Приезжая на дачу, она рассказывала, как побывала в Болгарии или Голландии. Это тоже казалось чудом.

      Дашина семья была очень верующей, для времени моего детства это было не очень обычно. Как-то мы начали говорить о Дашиных возможностях путешествовать, о редких книгах, которые могла доставать Дашина мама, и Дашка небрежно отметила, что в этом нет ничего такого особенного. Я удивилась и спросила:

      – Ну а представь, ничего