Боря вышел из моря. Жан Висар
Читать онлайн книгу.
дружили с компанией ребят из Воркуты, и Эммануил Яковлевич, отец братьев Бородянских устроил нас по блату в здании какого-то пансионата или пионерлагеря, принадлежащего шахтерам объединения Воркутауголь.
Там шел ремонт, часть здания пустовала, и нас разместили в двух громадных залах, заваленных железными пружинными кроватями. Правда, из обоих залов можно было выйти на просторный балкон, с которого открывался потрясающий вид на, залитую солнцем, подкову огромной Геленджикской бухты. Белые утопающие в зелени корпуса многочисленных пансионатов и санаториев, желтая полоса песчаных пляжей с яркими тентами и зонтиками, и сама бухта – зеленовато-синяя, с белой рябью кружевных бурунов – все это выглядело, как красочное и тщательно прорисованное живописное панно, превращавшееся по ночам в звездное мерцание бесчисленных огней.
Каждая пара быстро отгородила себе закутки по углам одного из залов, ограничив свою территорию батареями из поставленных друг на друга кроватей. И только несчастный Боря один, как горный орел, разместился в соседней, тоже огромной, но совершенно пустой комнате, куда каждую ночь, как в гнездо, затаскивал на свой одинокий матрас свою очередную жертву и, видимо, отыгрывался на ней за всю свою короткую, поруганную семейную жизнь. Но это было по ночам.
Днем же он, как и мы, валялся на пляже, поигрывал в карты, пил пиво – короче, вел обычную, по тем временам, пляжную жизнь, которую и полагалось вести на юге.
По вечерам же мы, как правило, сидели и расслаблялись на балконе. Обычно ужинали мы всей нашей большой компанией, приходили и Бородянские, которые жили семейно, где-то по соседству. Потом ходили купаться, как это тогда называлось, в «лунной дорожке». А, если проще, то продолжали расслабляться, и дурачиться, уже на пляже, а то и действительно купались, оглашая окрестности дикими воплями. В один из таких вечеров, когда мы с Борей расслабились более обычного и, видимо, по этой причине не нашли в себе сил идти купаться со всеми остальными, а остались за столом вдвоем, Боря и открыл мне главный секрет своей жизни.
***
Как вы, наверное, уже догадались, Боря Лейбович был евреем. Причем, если так можно выразиться – евреем с детства.
Надо сказать, что в те времена евреев было великое множество, но, самое интересное, что не все они были, как бы это, поточнее сказать – равнозначными, что ли. Я, например, тоже был евреем, и Боря это прекрасно знал, но моя евреистость, не шла ни в какое сравнение с евреистостью Бориной. Не тот ранг у меня был, если можно так выразиться.
По паспорту я, например, вообще был грек. А мог, кстати, записаться и русским. Я очень хорошо помню, как паспортистка настоятельно склоняла меня к этому. Но я почему-то уперся по молодости – захотел быть греком, как и мой отец. А ведь Боря даже этого себе позволить не мог. Быть русским по паспорту с его фамилией – это же курам на смех. Русский с фамилией Лейбович – это еще хуже, чем еврей Иванов.
Собственно, в процессе этого