Бедные, бедные взрослые дети. Галина Гонкур
Читать онлайн книгу.
богу, что Карина была такой говорливой и пауз в ее монологе практически не было – иначе Наташе пришлось бы участвовать в беседе, а что говорить она совершенно не знала. Вопрос крутился в голове один: примут ли ее тут? Им, видно, и без нее проблем хватает, а денег – наоборот. А тут она еще на теткину шею. Наташа понимала, что, наверное, не к месту она приехала, и не ко времени. Но выхода она не видела. Вернуться в Дубоссары? Но она пропадет там, она видела, как знакомых ей с детства людей хаос, творящийся в маленькой, солнечной и когда-то очень спокойной Молдове, затягивает в свою воронку и перемалывает, превращая либо в зверей, жестоких и жадных, либо в трупы, похожие на поломанные куклы. Она не хотела такого выбора. Ей хотелось настоящей, яркой и праздничной жизни, как в телевизоре, как в женских романах, которые так любила читать Аурика. И путь в такую жизнь из Москвы куда короче, чем из Дубоссар, это Наташа знала наверняка.
Наверное, пора вступать в разговор, подумала она. Пока не прозвучало что-нибудь неприятное и окончательное, с отказом ей от дома.
Она отодвинула пустую чашку от себя и решилась.
– Карина, я понимаю, у тебя тут сложно всё совсем. Но ты меня не гони, пожалуйста. Дома очень плохо. Матери самой есть нечего, отец пропал и жив ли, нет ли – непонятно. А я тебе помогать буду. Я, знаешь, все-все умею: и готовить, и стирать, и убирать. С детьми тебе помогу и вообще. Обузой не буду, слово тебе даю! Вон у тебя с Тимурчиком возни сколько, а я помогу!
Видимо, Карина все-таки готовилась произнести слова отказа. Наташа опередила ее, интуитивно найдя правильную аргументацию, и тетка будто подавилась, замолчала на полуслове, покраснела и опустила взгляд, уперевшись им в старую и не очень чистую уличную клеенку.
– Да я б и не гнала, Наташ. Что ж я, зверь, не понимаю, что ли. Телевизор смотрю, вижу, что дурдом там у вас и жизни простым людям нет. Но ведь не потяну тебя я. Ты ж девочка еще, тебе учиться надо, поить тебя надо и кормить, одевать-обувать. А на что? Нам самим-то на жизнь не хватает.
– Я работать пойду, Карин. Придумаем что-нибудь. Я, знаешь, какая сильная? Я матери помогала и даже больше нее могла сделать. И тебе помогу. Возьми меня, не пожалеешь!
Сердце дрожало как заячий хвостик. Как у того зайца, которого отец однажды принес домой, в мешке. Думал, мертвый он, а оказался – живой. Он его на пол в коридоре вытряхнул, а тот лежал, весь в крови, смотрел на них, столпившихся в коридоре, страшными, совершенно человеческими глазами и дрожал хвостом. То ли вилял им умоляюще, как собака, пытаясь задобрить своих палачей, то ли это были судороги от перебитого выстрелом позвоночника… Аурика не выдержала и убежала в комнату, закрыла голову подушкой и зарыдала. Наташа прижалась к матери и тоже выла – не то от жалости к зайцу, не то – к матери, не разберешь. Потом-то, конечно, все устроилось и рагу из того зайца ели все – голод, как известно, он не тетка.
– Ладно, чего теперь, – решилась Карина. – Не гнать же тебя из дому. Давай попробуем. В конце концов, домой тебя отправить я всегда успею. Петьку