Утро началось с подноса на столе у двери. На этот раз её ждал лёгкий завтрак: чашка свежего молока, рассыпчатое печенье и блюдечко мёда. На стуле лежала её одежда, аккуратно сложенная, выстиранная и выглаженная. Сей факт приятно удивил.

      После завтрака Элиот овладела скука. Она ходила по комнате туда-сюда, то выглядывая в окно, то прислушиваясь у двери. В какой-то момент не выдержала и осторожно потрогала ручку. Та легко повернулась и дверь чуть приоткрылась. Элиот замерла. Как, она не заперта? Может, слуга, приносивший еду, забыл запереть за собой?

      Как бы там ни было, любопытство одолело, и она легонько толкнула дверь. Та бесшумно распахнулась, и взору открылся знакомый короткий коридор и сумрачный лестничный пролёт. Снаружи никого не было – ни смотрителя, ни стражи.

      В душе виолки сошлись в борьбе два чувства: любопытство и осторожность. В конце концов, любопытство победило стальным аргументом: ей никто не запрещал покидать комнату. Более того, осмотрев дверь снаружи, она не обнаружила засова или иного запора. Значит, она вольна покидать помещение, когда пожелает.

      Двигаясь неторопливо и осмотрительно, стараясь запомнить все проходы и повороты, вскоре вышла на открытую галерею, в которой пролёты между колоннами занимали ёмкости с землёй. В них пышно разрослась всяческая зелень: цветы, живописные кустарники, странные маленькие деревца. Некоторые лозы обвили колонны или соседние растения, давя их в ненасытной жажде света и пространства.

      В галерее царила прохлада и витали нежные цветочные ароматы, лёгкий ветерок гулял между колоннами, шелестел разноцветной листвой и гонял по каменному полу осыпавшиеся лепестки. Вполне себе приятное местечко.

      Элиот, не спеша, прогуливалась, наслаждаясь свежим воздухом и посвистыванием птичек, ищущих в густых зарослях корм. Лучи солнца, пробиваясь сквозь ветви и листья, ложились на пол яркими пятнами и приятно ласкали кожу, когда попадали на девушку.

      Галерея выглядела пустынной, и Элиот, казалось, была тут единственной живой душой. Но внезапно она едва не споткнулась о чьи-то ноги, выглядывавшие из просвета между двумя большими глиняными кадками. Остальную часть тела скрывала свисавшая почти до пола зелень. Осторожно раздвинув ветви, Элиот сунула голову в куст, чтобы лучше рассмотреть лежащего. Может, кому-то стало плохо и он завалился в кусты? Или кто-то неудачно спрятал труп?

      В сумраке белело юношеское лицо, обрамлённое всклокоченными светлыми волосами, в которых застряли веточки и сухие листья. Глаза незнакомца были закрыты, руки лежали на груди. Одна рука сжимала большие садовые ножницы. В густой тени кустарников трудно разглядеть, дышит паренёк или нет. Элиот протянула руку и постаралась нащупать пульс. Так как голова была склонена набок, пришлось приподнять её, чтобы добраться до нужного места на шее.

      – А? Что?.. – встрепенулся мнимый покойник и открыл сонные глаза. Увидев