Реквием по живущему. Роман. Алан Черчесов
Читать онлайн книгу.
посуды. Вся посуда тут, на столе, и пара мисок – у постели.
– Ешь, – приказывает он. – Угощайся.
И режет мясо кинжалом, и я отщипываю от чурека, и вкус ничуть не лучше запаха перегара, которым я был встречен. И, выливая в рог остатки араки (я слышу капли, сменившие струю, и думаю злорадно: так-то лучше), он досадливо морщится:
– Не хватит.
А я не отвечаю, и он упрямо повторяет:
– Мне не хватит. Может, раздобудешь у себя?
– Нет, – говорю. Не сейчас. Я не затем пришел.
А он все хлопает глазами, и видно, как упорно хочет разбудить свой голос. Но я уже не верю, что получится, и говорю:
– Пожалуй, малость опоздал я.
А он плечами пожимает и чурек жует. А прожевав, говорит, и я перевожу это в слова:
– Ладно. Как скажешь. Я не задерживаю.
И я встаю и направляюсь к выходу, и слышу вслед:
– Ты пожалеешь.
Он стоит уже и даже не шатается.
– Ты больше не придешь. Не сможешь…
Но только он ошибается, и через час я возвращаюсь, я почти бегу и не задерживаюсь больше на пороге – нет времени: мне надо поспеть до рассвета, – и тормошу обмякшее тело, схватив его за грудки, давлю подступающую к глотке тошноту от невыносимого перегарного духа, и начинаю шепотом, но очень скоро едва не срываюсь на крик и повторяю в тупое, отекшее от сна лицо:
– Я был там!.. Я видел… Я знаю!.. – повторяю до тех пор, пока не искажается оно от боли, пока не приподымаются веки. Тогда бегу я к очагу и ворошу под золой непослушные угли, а после снова трясу за грудки и шепчу (а может, кричу, а может, прошу, умоляю): ― Сперва ты рисовал утес… Потом придумал лань. Я знаю!.. Ты увидел девчонку и нарисовал на утесе лань… И прятал ото всех, но как-то раз не выдержал, подстерег ее, и показал… Просто развернул и показал. Ведь больше ничего не нужно было! И даже слов. Она бы и так поняла. Но ты сказал ей, кто такая лань. Ведь ты сказал ей?.. И отравил ее своей любовью, но испугался в то поверить и сбежал в крепость, чтобы продать там этот страх – страх за свое одиночество… или страх за то, что не сможешь его обменять, ты же знал, что Сослан не позволит!.. Ты струсил, но не сознался в том себе!.. Ты струсил впервые, а потому испугался еще и своей трусости и решил положиться на случай, и взял с собой в крепость еще и другую – ту, с водопадом, – и предоставил право выбора судьбе, и судьба (какой-то чертов лавочник, никогда до того и не слыхавший про наши края, но купивший скопом их красоту заодно со страхом твоим) выбрала лань на утесе, но только ты и представить себе не мог, что выбирает она разом в двух местах!.. Ты не мог и представить, что судьба – это не только лавочник, это еще и девчонка, поверившая в то, что она лань, желавшая тебе доказать, что она больше лань, чем чья-то дочь… Теперь я знаю все! Только вот в голове не укладывается, зачем тебе понадобилось говорить ей, что едешь в крепость?..