Как всякий вежливый мужчина, я постучался. Два раза. Поскольку тактичность проигнорировали, посчитал себя в праве зайти в комнату сестры. В конце-то концов, мы росли вместе. Чего я там не видел?

      – Гоблин тебя разорви, Вирке! Прикройся!

      Кажется, с тех времён, когда мы вместе росли, кое-что успело измениться…

      – Какого … ты ко мне вламываешься?

      – А какого … ты не отвечаешь?! Откуда мне знать, может, ты тут повесилась с горя!

      – С горя, что у меня брат – придурок?

      – Или от того, что твои телеса уже весь замок успел рассмотреть и больше показывать некому!

      – Я не стесняюсь своего тела!

      – Зато я его стесняюсь!

      Вирке подчёркнуто неспешно вылезла из воды и прошла мимо меня за халатиком. Халатик, разумеется, мало что скрывал. И она это прекрасно знала.

      – Вирке, будь, пожалуйста, серьёзнее.

      – Я сама серьёзность, – сестра присела на край кровати и закинула ногу на ногу. Халатик распахнулся сильнее. Я в ужасе отвернулся, стараясь не думать, что сделал это медленнее, чем следовало.

      – Я хотел обсудить с тобой…

      – Да-да?

      – Твоё неподобающее поведение!

      – Не подобающее чему?

      – Не подобающее знатной молодой женщине! Вирке, веди себя прилично!

      Сестра развела руками, как можно сильнее при этом оголяя грудь:

      – А что же такого неприличного я себе позволяю?

      О-о-о! Этот список у меня давно готов:

      – Для начала, уходишь, когда тебе вздумается, никого не предупредив и не сказав, куда.

      – Именно так я и делаю, – серьёзно подтвердила она.

      – Разгуливаешь по замку голышом, смущая слуг и провоцируя дурацкие сплетни.

      – По-моему, слуги вполне довольны и ничуть не смущены, но да, так я делаю тоже.

      – Ни во что не ставишь собственного брата, на минуточку, хозяина дома и прилегающих территорий.

      – С тем, что ни во что не ставлю, пожалуй, соглашусь. А вот про хозяина – вопрос спорный.

      – Я старший. Меня объявили