Старый пёс. Александр Щёголев
Читать онлайн книгу.
безымянной улочке, потом в лесок, к ждущей его «Ниве».
Во тьму ночного мегаполиса.
Миссия первая, провинциальная
Низкий дом без меня ссутулился, Старый пёс мой давно издох, На московских изогнутых улицах, Умереть, знать, судил мне Бог.
1
Что такое высшее счастье? Это быть дома, ходить голым и заниматься онанизмом. А почему? А потому что по сути это означает три простые вещи – быть в безопасности, быть самим собой и получать наслаждение, ни от кого не завися.
Так мне говорил один рецидивист, три четверти жизни проведший на зоне. Может, оно и правда, если ты ещё молод и не лишён оптимизма. Но когда, выползая голышом из-под простыни, кряхтишь на весь свой пустой и безопасный дом, как-то не до счастья. Не говоря уже о том, что мастурбировать в этот момент попросту глупо – особенно поутру.
В пятьдесят пять лет многое из того, на что ты тратил время по молодости, кажется глупым…
Я сел на постели, старик стариком.
Поднявшееся солнце било сквозь занавеску, намекая на то, что утро уже позднее. В деревне рано встают, стыдись, дядя. С другой стороны, с каких пор я стал деревенским? Плевать мне на их стыд и неписаные правила, на их просторы и бездонные небеса, а заодно – на их солнце, рассветы и закаты. Чем дольше спишь, тем меньше времени проводишь в этой постылой реальности.
А разбудили меня вопли, доносившиеся от соседей. Наверное, опять Глашка не пускает Фёдора домой, мельком подумал я, не собираясь вмешиваться. Глашка – баба с тяжёлым нравом, а её муж, как известно, не дурак покуролесить.
С чего вдруг эти мысли о счастье, удивился я сам себе. Да ещё о каком-то там «высшем»! Года утекают, как песок сквозь пальцы, а Вселенная стоит на паузе – вот уже шестнадцать… нет, уже семнадцать лет. С тех пор, как жизнь кончилась. Так что нет у вас для меня ни жизни, ни этого, как его, слово забыл… а-а, «счастья». Возможно, сон что-то такое навеял? Про то, как Босс отбрасывает копыта и отбывает к большому начальству, как хорошая пуля кастрирует Арбуза. Вполне, вполне… У меня в коллекции есть несколько таких повторяющихся снов, скрашивающих мои холостяцкие ночи, так вот этот – единственный, от которого по утрам подъём духа, а не привычная тоска…
Что-то соседи не на шутку разошлись. Если Глашка раньше выплёскивала от сердца «Чтоб ты сдох, скотина!», «Ах ты, тварь рогатая!», «Не трогай, убью!», то теперь – просто вопила без слов. Вдобавок собака их цепная рычала, срывая горло, и плюс ещё кто-то кричал совсем уж нечеловеческим голосом. Дикая какофония.
Я встал, подошёл к раскрытому окну и отдёрнул занавеску…
Потом я смеялся.
Громко, смачно, чуть челюсть не свело, с облегчением ощущая, как испаряется, пусть на короткое время, чёрная гниль, заполнившая голову.
Пришлось быстро надевать трусы. К трусам, наверное, полагалась майка… ладно, и так сойдёт. Погоды в этом августе жаркие, а нравы свободные. Я вылез прямо в окно, прихватил лопату, прислонённую к дому, и поскакал по грядкам к соседнему участку…
Когда