Наваждение Пьеро. Юлия Лавряшина
Читать онлайн книгу.
пробормотал:
– Дети дерутся чаще взрослых.
– Это не драки. Это взросление, – назидательно произнес Антон. – Когда младенец лезет на свет из утробы, он ведь тоже лупит мать почем зря.
– А я поседел… Ты не заметил?
– Да я чуть не ахнул! – откровенно признался Антон и без предупреждения включил кофемолку.
То, что этот звук не напугал, подействовало на Никиту удручающе: «Я все еще заторможен… Наверное, это бросается в глаза. Чужие могут принять меня за наркомана. А кто я для своих?»
Высыпав образовавшийся пахучий порошок, Антон громко потянул носом и улыбнулся:
– Я боялся, ты задергаешься, если я скажу что-то про твои волосы. То есть дело не в волосах, само собой…
– Я не хотел быть поэтом, – вздохнул Никита, водя пальцем по черным штрихам на крышке стола. – И я не хотел ни тюрьмы, ни сумы, ни желтого дома… Тут вообще не во мне дело.
– А кто она? – спокойно спросил Антон, не пытаясь поймать его взгляд. – Я ее знаю?
– А сразу понятно, что есть Она? Ну да, наверное. Она появилась, и со мной стало твориться что-то невероятное… Стихи вот так и полезли…
– Да ты ведь всегда писал! Ты ведь для себя и придумал «Богему».
– Это ты ее придумал. Но, в общем, да… Что-то я писал. Чуть-чуть. Это ведь было не всерьез, так… выплески. А когда я ее увидел, меня как прорвало. Вот, точно! – оживился он. – Прорвало! Но в больнице меня подлатали. Чтоб не выделялся. Так что… Кончено.
Поставив перед гостем белую чашку, в которой красиво покачивался черный глянцевый круг, Антон спросил:
– Что именно кончено?
– Всё. Стихи. Наваждение это. Раз уж меня откачали, значит, нужно вернуться к самому себе. Каким я был…
– Да ты и впрямь свихнулся! – Антон сел рядом и сердито мотнул вытянутой головой. Никита по глазам понял, что друг и в самом деле сердится – они стали серыми и совсем маленькими.
– Именно от этого меня и лечили два месяца, – напомнил он.
Антон кивнул:
– Видно, не зря болтают, что в этих заведениях из просто несчастных делают полных идиотов. Ты что несешь? Тебе Господь Бог дает такую возможность проявить себя, а ты от всего отречься собрался?
– Проявить? – Никита вынудил себя усмехнуться. – Да в чем? Мои стихи уже изданы, забыл?
– И что с того? Все потеряно?
Одним глотком выпив весь кофе, Антон рассерженно звякнул чашкой:
– Ты же драться должен за эти стихи! Это ведь как ребенок… Ты что, не полез бы рушить стены, если б у тебя ребенка украли?
Мгновенно представив Муськину мордашку, Никита передернулся, отгоняя даже возможность такого видения.
– Конечно, полез бы, – ответил Антон за него. – А тут чего скис? Да мы все пойдем в суд, если на то пошло! Я так с превеликим удовольствием. Такую сенсацию устроить можно!
– Спасибо, – сказал Никита, хотя и не думал соглашаться.
Оттолкнув жалобно задребезжавшее блюдце, Антон рыкнул:
– Подумать только, эту сволочь я сам же и привел в «Богему»!
– Все его жалели, – напомнил