Евангелие рукотворных богов. Вадим Вознесенский
Читать онлайн книгу.
лета, а погода стоит такая, что плевок застывает на лету. Весенние ярмарки-торжища устраивались практически во всех крупных поселениях Свободных Земель. Туда приезжали отовсюду, чтобы продать собственные товары, пополнить необходимые запасы на следующую зиму, а также поучаствовать в разнообразных гуляниях и обмене новостями. К счастью, хуторянам до Устья, местного торгового центра, было рукой подать – пару дней вниз по реке на просторных лодках. Мальчишка с нетерпением ждал схода льдов, в этом году его впервые обещали взять на торжище.
Покончив с делами, паренек задержался на улице. Спать совершенно не хотелось – такой морозище освежал получше ушата холодной воды, и он пробежался до дозорной вышки. Там караулил ночь старший брат, двадцатидвухлетний Слав, родившийся еще до войны, а потому незаменимый член общины и уважаемый человек. Слав сидел на ворохе шкур, закутавшись поверх кожуха в толстый тулуп, и полудремал-полубодрствовал, попыхивая парком из-под низко надвинутого капюшона.
– Ванко, не спится тебе, – поприветствовал он младшего, мгновенно собравшись, лишь заскрипели под ногами мальчика ступени лестницы. – Подежурить хочешь? Намерзнешься еще, беги в избу.
– Как оно тут, – поинтересовался Ванко, – озорует?
– Спокойно, не шелохнется, – пожал плечами брат и переложил со сгиба локтя на настил тяжелый самострел с железными листами-излучинами. Еще три таких же, взведенных, стояли прислоненными к ограждению.
Хорошо было так, упершись в перила, оглядывать окрестности, осознавая, что от тебя сейчас зависит благополучие целого рода. На расстояние двух арбалетных выстрелов от стены хутора тянулась полоса выжженной земли. Летом на ней успевали собрать нехитрый урожай, зимой открытое пространство предупреждало нападения обнаглевших волков и, в любое время года, вместе с пятисаженным частоколом спасало от бродяжьих ватаг. Ванко осмотрелся. С трех сторон хутор обступал лес, в который вело около десятка охотничьих троп, теряющихся глубоко в чащобе, южнее несла свои воды Кута. Вдоль реки летом тянулась дорога на восток – в другие поселки, до Устья, на запад, вверх по течению – к похожим маленьким хуторам, за истоком то пропадая, то вновь появляясь, сворачивающая на юг и доходившая, по словам старших, аж до Пути. Зимой роль тракта выполняло закованное в лед русло.
Мальчишка вдруг напрягся и толкнул брата:
– Глянь!
На границе видимости в темноте на белом фоне льда мелькнула на мгновенье и замерла черная точка.
– Где? Не вижу, – пружинисто вскочил Слав и начал всматриваться в направлении, указанном младшим братом. – Померещилось, иди досыпай.
– Не померещилось, смотри же, оно двигается!
Едва различимое пятно на границе между черной ночью и белым панцирем льда с какой-то упрямой настойчивостью, медленно, дергано приближалось. Теперь и Слав заметил движение. Сжав покрепче самострел, он напряженно всматривался во тьму. Внезапно это «что-то» рванулось, приподнялось