Кошки на окошке

      – Привет, киса!

      – Привет, лапа!

      – Как жизнь?

      – Муррррчит!

      Они встретились на подоконнике раскрытого лестничного окна – две домашние кошки, рыжая и серая в черную полосочку. По соседству, на форточке квартирного окна, пристроилась красавица сиамка, свысока поглядывая на своих беспородных сородичей.

      – А у нас опять проблемы! Моя в слезах, корм третий день купить забывает. Ладно хоть рыба в морозилке еще есть. Хотя не люблю я перемороженную рыбу…

      – Ах, и не говори, моя дорогая! Уж эти наши подопечные…

      – А почему их собаки хозяевами зовут?

      – Потому что собака вечно хвостом виляет и в глаза им заглядывает, никакого самоуважения. По команде живет: палку приносит, голос подает. Ты представляешь, лапа, если бы тебя заставляли подавать голос???

      – Упаси бог. Не представляю. Мы, кошки, не такие. Меня еще мамочка учила: чувство собственного достоинства – прежде всего. Твое дело – хорошо ловить мышей и давать человеку тепло, но только когда он в этом нуждается. Без нужды не лезть.

      – Да тут и с нуждой-то лезть бывает опасно… Вот Мурка из соседнего подъезда к своему Петровичу полезла об ноги тереться – артрит у него, а он ее как пнет со зла!

      – Ах! Безобразие какое! И что же?

      – Известно что. Обиделась. Недели две к нему вообще не подходила и в тапочки гадила.

      – А он?

      – А что он? У него ж кроме кошки ни одной живой души рядом, с его-то дурным характером. Ползал перед ней на коленях, грехи замаливал. Мурочкой называл, дочечкой своей, печеночку парную с рынка таскал, молочко-сметанку деревенские… Выслуживался, в общем.

      – А тапочки?

      – А тапочки новые купил.

      – Молодец эта Мурочка, так и надо! Не посрамила кошачий род! А то ведь есть кошки, которые все издевательства терпят…

      – У собак нахватались, – подала голос сиамка. – Не пристало кошке молить о любви. Мы, кошки, любовь дарим. Милостиво причем. Мы себе цену знаем.

      – А вас, с вашим-то породистым экстерьером, наверное, за большие деньги приобрели? – поинтересовалась рыжая.

      – Нет. Я – подарок, – изящно изогнула хвостик сиамка. – Но цену себе от рождения знаю. И никакого панибратства не терплю! Требую к себе уважения и соблюдения границ.

      – А если нарушают?

      – Зубы, когти и коварный расчет, – усмехнулась сиамка, слегка обнажив маленькие, но очень острые клыки.

      – Ой, лапа, смотри! Раиса из дома напротив пошла.