Марш Радецкого. Йозеф Рот
Читать онлайн книгу.
стол, поворачивается к сыну и говорит:
– Она дала тебе дешевого коньяку. Я всегда пью «Хеннесси».
– Буду иметь в виду, папа.
– Впрочем, пей пореже! Ты еще несколько бледен. Раздевайся! Там майор Кредль, он смотрит сюда!
Карл Йозеф поднимается и с поклоном приветствует майора.
– Он был неприятен, Слама?
– Нет, очень милый парень!
– Так-с!
Карл Йозеф снимает шинель.
– Где же у тебя эти письма? – спрашивает окружной начальник.
Сын достает пакетик из кармана. Старый Тротта берет его. Взвешивает на правой руке, снова кладет на стол и говорит:
– Довольно много писем…
– Так точно, папа!
Все тихо, слышится только стук бильярдных шаров и шахматных фигур, да за окном льет дождь.
– Послезавтра ты отбываешь в полк, – говорит окружной начальник, глядя в окно. Внезапно Карл Йозеф чувствует сухую руку отца на своей руке. Рука окружного начальника лежит на руке лейтенанта, холодная и костлявая. Карл Йозеф опускает глаза на стол. Он краснеет. И говорит:
– Так точно, папа!
– Получите! – кричит окружной начальник и снимает свою руку. – Скажите барышне, – обращается он к кельнеру, – что мы пьем только «Хеннесси».
По ровной, как нитка, диагонали проходят они к двери, – отец, а позади него сын.
Они идут домой по влажному саду, теперь уже капает только с деревьев, мягко и певуче. Из ворот окружной управы выходит вахмистр Слама в шлеме, с винтовкой, к которой пригнан штык, и со служебной книгой под мышкой.
Глава пятая
Казарма была расположена в северной части города. Она замыкала собой широкую ухоженную дорогу, которая позади кирпичного здания принимала другое направление и уходила в голубые дали. Казалось, что казарма воздвигнута здесь, в славянской провинции, как символ габсбургского могущества. Она преграждала путь древней дороге, которая стала такой широкой от длившихся столетиями странствий славянских племен. Дороге пришлось посторониться. Она описывала дугу вокруг казармы. Даже остановившись на северном краю города, в конце улицы, там, где дома делались все меньше и, наконец, превращались в деревенские хижины, можно было видеть в ясные дни широкие, сводчатые черно-желтые ворота казармы. Полк стоял в Моравии. Но был укомплектован не чехами, как можно было бы предположить, а украинцами и румынами.
Два раза в неделю происходили маневры на южном пустыре. Два раза в неделю полк проезжал на рысях по улицам городка. Звонкие и гремящие звуки труб через равномерные промежутки времени прерывали равномерное цоканье копыт, и красные рейтузы всадников по обе стороны блестящих коричневых боков лошадей наполняли город кровавым великолепием. На тротуарах останавливались горожане. Купцы покидали свои лавки, праздные посетители кафе – свои столики, городские полицейские – привычные посты, а крестьяне, привозившие из деревень на базар свежие овощи, – своих лошадей и телеги. Только возницы немногих дрожек,