Паганини взял «девчушку»,

      затаив от счастья глас.

      А она лежит, не видит,

      КТО (!) введёт её в экстаз.

      Он струну тихонько тронул —

      дрожь пробила, словно ток!

      – Нет!… не верю… Так не может

      старикашка мой «знаток»…

      Только мысль та пролетела,

      как от счастья вдруг запела

      с завитушкою струна.

      Ну и песня! Ну-у, дела!

      Трели, визги и рулады

      по округе разнеслись:

      Паганини с Скрипкой нежной

      в одно целое слились!!!

      – Я не верю! Не умею!!

      Не дано ведь ТАК (!) мне петь!!!

      – Нет, подружка, не согласен.

      Будем дальше «посмотреть»!

      И опять и снова, снова

      он рулады нарезает.

      А она поёт, и стонет,

      и от счастья улета-а-а-ет!

      Песню выдал Паганини.

      Что таить? Да не одну!

      Скрипка ж нежно тут спросила:

      – Знать, я тоже ПЕТЬ могу?

      – Ну, конечно же, родная.

      Голос твой, как тот хрусталь!

      Каждой скрипке – СВОЙ смычочек

      – это главная мораль!

      Тут очнулся дед Пафнутич,

      усмехнувшись произнёс:

      – Неужели в даль такую

      Бог за тем тебя принёс,

      чтобы выдать эти песни,

      и смычком её обнять?

      Никогда мне, НИКОГДА-А-А

      этим глупостям не внять!

      Столько лет учиться кряду

      и мечтать всю жизнь о том,

      чтобы главную руладу

      ОТЫГРАТЬ своим смычком…

      Я, к примеру, взял подвинул

      тот футляр в любой момент.

      И бутылочку поставил,

      на закусочку – рулет…

      Эко, что за чудо-диво!

      Я таких что ль не видал? —

      Просто скрипка, ясно дело.

      Место ей – футляр-подвал.

      Ну, а если уж приспичит,

      я футляр отпёр ключом —

      пару скрипов проскрипела —

      ну и счастлив я на том.

      – Нет, Пафнутич, ты не в теме!

      Я ж полмира прошагал,

      но такой певуньи страстной

      нет, нигде не повстречал!

      Я тебе решил поведать,

      постарайся ты понять,

      что певунью из подвала

      лучше б мне с собой забрать.

      Посуди ты сам, братишка,

      для тебя она – не «ФИШКА».

      Не поможет и картечь

      «свечку» ту тебе зажечь.

      Ты оставь себе бутылку

      и рулет на закусон.

      А футляр с той скрипкой ценной

      я возьму – тебе поклон!

      А ещё проси, что хочешь

      за богатство в футляре́ —

      всё отдам!.. брильянтов горы!..

      …только где бы взять их мне?

      Коль отдашь, то будет слушать

      день и ночь весь шар земной

      песни счастья, песни страсти —

      голос скрипочки одной!

      Пожалей её ты, старче,

      ведь умрёт от духоты.

      Пусть возьмут умелы руки.

      Ведь