Капитал (сборник). Владимир Сорокин
Читать онлайн книгу.
зимы бывают.
Ест из котелка.
Пухов (разглядывает газету). А тут еще… вот.
Читает.
На утрени пред пением великого славословия священник с диаконом кадит престол и Крест, обходя престол трижды. При пении Трисвятого священник вземлет честный Крест с блюдом на главу и выходит, предшествуемый двумя лампадами и кадильницей, чрез северные двери. Придя к царским дверям и став лицом прямо против них, священник ожидает конца пения Трисвятого. По окончании Трисвятого священник провозглашает: “Премудрость, прости”. Певцы поют трижды тропарь “Спаси, Господи, люди Твоя”. Священник несет Крест к аналою, против царских врат, полагает на нем Крест, кадит его крестообразно с четырех сторон, обходя аналой трижды. Затем священник с диаконом трижды поют “Кресту Твоему поклоняемся, Владыко, и Святое Воскресение Твое славим”, и каждый раз при пении этого стиха священник с диаконом до земли поклоняются Кресту. После этого певцы поют трижды тот же стих. По исполнении пения священник с диаконом поклоняются дважды и целуют Крест, а по целовании кланяются один раз пред Крестом…
Рубинштейн. Вот надо как, чтобы разговор был проще.
Волобуев. Забьем, сто раз сделаем победу.
Ест.
Соколов. Ваня, а ты… это… они мне тогда послали. Посылали и направили, ну, разное там… простое совсем…
Жует хлеб.
Денисов. Ох, после щец в пот бросает.
Расстегивает полушубок.
Соколов. Пот, ну, пот, это, когда мы имеем… ну, разное там… как вот Леша тут про мороз говорил. Мороз, Леша? Ты ешь, ешь.
Денисов кивает и молча ест.
Пухов. Пот тоже нужен.
Не выпуская из левой руки газету, правой хлебает щи.
Волобуев. Пот поту – рознь. Есть пот от тела, а есть, так сказать, пот души.
Открывает другой котелок.
О! Каша, еда наша. А ну-ка, а ну-ка, у бабушки было три внука! Навались…
Ест кашу. Некоторое время едят молча.
Волобуев. Каша хороша…
Жует.
Каша наша. Вся. Я… это… помню, мы с комбригом тогда охотились… ну, охота – это ясное дело. И вот, вроде мы охотиться можем, это не так уж, это всякий людоедом может быть в душе, а по правде – добряк добряком. Просто… такой вот рубаха-парень. Ну и пошли на охоту, организовали отлично… там сделали ребята места. Места по стрельбе, по верным делам. А я стою и вот тогда тоже, как Леша – про мороз вспомнил. А, Леш? Мороз? Ты говорил – мороз?
Денисов. А?
Жует.
Да… мороз… морозно. А вчера было так же… каша отличная… кашевар что надо. Это третьей роты. А мороз, мороз им, чтобы дали дуба. Им всем снежные могилы да ледяные гробы.
Рубинштейн. Ага.
Пухов. Я знаю, ребята, что в мороз можно и не мерзнуть.
Соколов. Это если потеть?
Пухов (усмехается). Ну, Серег, ты прямо это… всезнайка. Пот морозу как собаке