Дом с мертвыми душами. Александр Андрюхин
Читать онлайн книгу.
Где Креончику предстояло тонуть, непонятно. Разве что, в луже за магазином, где стоит бычок. Но в луже за магазином не утонет даже мышь. Впрочем, Берестов сказал это в метафорическом смысле.
После завтрака всю группу вывели на площадь и сказали, что сейчас будут распределять работу. Через пару минут из Правления вышел парторг и, тряся всеми тремя подбородками, принялся пожирать глазами девчонок. Все поняли, от того, что взбредет ему в голову, и зависела сегодняшняя судьба девчонок на поприще трудовых деяний. На парней парторг даже не взглянул. Им уже заранее было предрешено сгнить в нечищеных коровниках вместе с бедными животными.
Однако неожиданно Луиза проявила характер и выразила протест против раскола группы. Петр Иванович лихо послал ее к чертовой бабушке и заявил, что сегодня все девочки, кроме Светланы Дырочкиной, отправятся на прополку моркови. Затем он повернулся к Светлане и спросил, умеет ли она печатать на печатной машинке. Девушка отрицательно покачала головой.
– Ничего, научим! – бодро ответил парторг и велел следовать за ним в Правление.
Но путь им преградила худая, словно швабра, Розка Матюнина. Она заявила, что умеет печать на машинке. Затем, после неопределенной паузы добавила, что умеет не только печатать, но и при необходимости впечатать кому угодно и когда угодно. Последнее добавлять было излишне. Парторг брезгливо оттопырил нижнюю губу и надменно ответил:
– А печатать, милая девушку, ничего не нужно. К тому же в Правлении сроду не было печатной машинки.
Он внушительно кашлянул и, взяв Светлану под локоток, повел ее в сторону полуразрушенной гостиницы.
Тут под всеобщее недоумение запоздалый протест против коровника заявил Малахаев, крикнув в жирный затылок парторга, что он поэт, и что работа по очистке оного унижает его поэтическое достоинство. Но сельский идеолог не повел ухом, поскольку, как всем показалось, был ошарашен гением чистой красоты Светланы. Малахаев, впервые в жизни не услышав оскорбления в адрес поэзии и поэтического достоинства, в ту же минуту пнул лежащую на земле лопату и потопал в сторону леса, забормотав футуристические рифмы. Глядя на него, Толик пожал плечами, и сказал, что тоже не намерен работать в коровнике, поскольку его гитара может провонять навозом.
– Так оставь ее в столовой! Зачем ты вообще ее взял? – воскликнула Луиза.
– Как зачем? – оскорбился Толик. – А вдруг на меня нападет вдохновение.
– Вдохновение среди навоза нападает только на идиотов, – парировала Луиза.
Толик хотел возразить, но тут Креончик с Шуриком-Австралией заявили, что если никто не собирается работать, то они тоже не козлы отпущения.
После этого все вопросительно уставились на Берестова. Он продолжал молчать, и его молчание истолковали, как вызов всеобщей безответственности. Общественности это не понравилось, и она опять припомнила ему вчерашнюю овцу. При этом мнения разделились: одни настаивали