Игра. Юрий Бондарев
Читать онлайн книгу.
окно, пусть ворвется свежий ветер в эту накуренную комнату! Прекратите курить все!
– Диас продал пейзаж за пятьсот. Оформляет сейчас спектакль, кажется, на Таганке.
– Если работа – жизнь, то она наполнена до краев. Не хватает времени.
– Так что же – значит ложь огромна, богата, сильна, а правда мала, ничтожна, бедна?
– Чепуха! Искусство – всегда метафора действительности.
– Самая лживая ложь охраняет и поддерживает жизнь всех правд человеческих!
– А бездарность всегда лжет!
– Не бесполезное ли это умствование?
– У нас шестнадцать процентов всех мировых запасов леса, двадцать процентов всей мировой воды, а бумаги не хватает!
– А что такое ложь – самозащита?
– А если ложь есть правда? А правда есть ложь? Не корчь рожу, сам умею!
– Тихо! Слушайте сюда! Я прочту вам стихи Ахматовой! Божественные строки!
– Роза, как насчет твиста? Учти, я не способен. Диас! Гений! Изобрази губами что-нибудь про твист или шейк!
– А Всеволод на сцене умеет здорово хлопотать мордой. И голосом. Орет, как иерихонская труба!
– Знаешь, что такое критика? Автограф под собственным невежеством.
– А ты вот ушами хлопаешь, как дверьми! Подай бутылку, родной! Зафилософствовался!
– О ком говоришь? Кто бездарность? Ерунду заявляешь и даже не бледнеешь. О художнике надо судить по лучшей его работе! А не по худшей. Злые мы стали, завистливые до ненависти.
– Ты – о ком? Или уже вдребодан? О ком ты?
– О тебе. Тиркушка ты.
– Что за тиркушка? Офонарел?
– Птица такая. Малю-у-сенькая. Уживается с крокодилом. Разевает пасть, а она чистит ему зубы. Клювиком – раз-раз! После того как он сожрал кого-нибудь.
– О, как интересно – зло уживается с добром?
– В каком смысле это тебя интересует, Светланочка? В житейском или философском? Когда ты мне говоришь «нет» – это зло по отношению ко мне. Но ты считаешь это добром по отношению к себе. Не так? Вот сейчас я хочу уйти с тобой в ванную…
– Прекрати глупить, Натан. Я серьезно.
– Зло, девочка, это то, что разъединяет людей, как бы злые люди ни были объединены. Это в философском смысле.
– А Бог? Есть ли тогда Бог? Куда он смотрит?
– Он смотрит на направление главного пути, а не на извивы человечества. Ты хочешь меня углубить, девочка?
– А может быть, истина и есть в этих извивах? Спроси у Бога, Натан, где теперь любовь?
– Хочешь в философском смысле? Пожалуйста…
– В любом. Ты все затуманил. Говори так, чтобы тебя понимали.
– Изволь, дорогуша моя. В американском журнале «Плейбой» помню рисунок: ошарашенный вожделением карикатурный папаша сидит в кресле с сигаретой в зубах, а возле него три обнаженные девицы. Подпись: разделение труда. Одна девица зажигает спичку, дает ему прикурить, другая возбуждает этого толстого хряка, а третья лежит в постели, ждет его. Здесь я способен понять и позавидовать. Ха-ха! Что касается правды или истины, то, пожалуй, лучше всего, чтобы