Сирена. Кристоф Оно-ди-Био
Читать онлайн книгу.
Увидел, как в конце прохода она карабкается вверх. Полез следом. Скала была скользкая, бурая, пропитанная острым запахом соли и водорослей. Рокот волн усиливался, словно море хотело одолеть камень. Отвоевать у соперника потерянную территорию.
– Куда мы, Пас? Осторожней все-таки…
Я больше не видел ее.
– Чуть подальше свет, – прозвучал ответ в нескольких метрах от меня.
– Пас, это опасно. Там, наверно, целая сеть туннелей. Мы заблудимся.
– Готово дело, ты получил, что хотел, и начинаешь ворчать?
Ее голос был далеко.
– Где ты?
Пошарив рукой, я понял, что выше подняться нельзя. Проход выводил на более-менее плоскую поверхность, которая дальше слегка шла под уклон.
– Внизу. Садись и съезжай, здесь скользко.
С героизмом у меня облом. Однако я повиновался. Ручеек змеился по скале и вытекал на другой пляж. Вернулся свет, озарив полумесяц белой гальки рожками к морю. Пас танцевала, по-прежнему нагая, бурно радуясь открытию этого тайного хода. Она заговорила томным голосом, растягивая слоги:
– Я сирена, я сирена… возьми меня, юный корабельщик… – и прижалась ко мне своими крутыми ягодицами, влажными, солеными и слегка гусинокожистыми.
Dangerous when wet.
Месяц спустя посылка прибыла в Париж. Увидев имя отправителя, Пас ринулась на коробку с ножом в руке.
– Моя nuotatrice, моя nuotatrice!
Она разрезала упаковку, отшвырнула четыре слоя картона, раскромсала пузырчатую пленку, и у нее вырвалось громкое joder[29]!
Не веря своим глазам, она схватилась за голову.
Я подошел ближе. Зрелище было печальное. На ложе из полистироловых пузырьков лежал обрубок женщины. От окружавшего ее бедра диска, который изображал поверхность воды, остались одни осколки, голубоватые кинжальчики, ноги жалким обломком лежали в нескольких сантиметрах. Путешествие с итальянского побережья в Париж стало для пловчихи роковым.
Я позвонил скульптору. Он очень расстроился, такого никогда не случалось. Он был готов все исправить, но ему нужна была статуя, отправьте ее мне, сказал он, а я потом пришлю ее обратно. Слушая его клятвы, я повернул голову и увидел, как Пас рассматривает у себя на ладони три маленьких глиняных осколка. Три коричневых пальца пловчихи, тоже разбитые.
– Он предлагает послать ее назад.
Пас вырвала телефон у меня из рук и заорала:
– А если она опять разобьется? Так и будем посылать туда-обратно? Вы сказали, что это надежно. Я вам больше не верю.
Она бросила трубку.
– Ты же не потребуешь, чтобы он приехал сюда? – отважился я.
– А почему нет? Это его вина. Перезвони ему, настаивай.
Это стало навязчивой идеей. Пас не только была ужасно разочарована, она видела в случившемся дурное предзнаменование, сглаз. «Прекрати, что за чушь», – говорил я ей. Но перезвонил. Скульптор стоял на своем. Если мы хотим, чтобы он починил статую, она нужна ему здесь.
– Надо было взять ее с собой, – сетовала Пас, – а не оставлять ему!
– Мы были на лодке, а он сказал, что она хрупкая.
– Да
Испанское ругательство.