Густая ночь легла на плечи,

      И растворился свет дневной,

      Передо мной открылась дверца

      В тот мир таинственный, чужой.

      Я сел за стол, макнул в чернила

      Свое перо, что так давно

      В столе валялось и просило,

      Чтоб снова в руки взял его.

      Зажег свечу и погрузился

      Я в белый лист предо мной,

      Со временем он стал желтее,

      В тени свечи над черной мглой.

      Одно движенье – и проснулось

      Дыханье памяти моей,

      Что не давало сил для дела

      На протяженье долгих дней.

      Оно страдало и просило,

      Чтоб снова свечку я зажег,

      И как обычно, по привычке

      Листок с чернилами увлек.

      Я просыпался слишком долго

      От дней минувших, суеты,

      И я просил лишь на мгновенье

      У высших сил дать тишины.

      И вот настал тот час желанный,

      Когда в руку вложил перо,

      И так беспечно стал свободным,

      Залез под ангела крыло.

      И я шагнул в ее владенья,

      Той безответственной ночи,

      И слишком много ее стало,

      Чтобы уйти в тени свечи.

      И провалиться в тихий омут,

      Где ждали тысячи чудес,

      И день за днем все проявляли

      К моей персоне интерес.

      Чернее ночи цвет чернила,

      Перо рождает свой рассказ

      О людях сильных и бесстрашных,

      Кто жизнь живет без лишних фраз.

      Они как дети вырастают

      Стремительно, не по часам,

      Приобретают много силы,

      Свирепствуют подобно псам.

      Они обманут, и полюбят,

      И предадут, и уведут,

      И если даже будет нужно,

      Они и душу украдут.

      Но есть и добрые страницы,

      В которых суть отражена,

      И там рассказано, что движет

      Людьми, когда жизнь сожжена.

      Я оправдать их всех пытаюсь,

      И хоть немного, но смягчить

      Их приговор в суровом мире

      И от суда их защитить.

      Ведь