Перекрёсток семи дoрог. Анатолий Владимирович Оркас
Читать онлайн книгу.
что есть рыцари, которые их, селян, защищают.
– Ну, я пошёл, – Деркач сделал над собой усилие и направился домой.
Тут это всё и случилось. За лесом раздалось шипение и шум. Частые-частые хлопки резко стали громче, и вот тут все жители смогли увидеть дракона. Ящер был не так уж велик, хотя корова с огромными кожистыми крыльями тоже впечатляет. Но сила драконов не в размерах. Из-за леса вылетела стрела, едва различимым прочерком метнулась в небо, дракон извернулся и плюнул в неё огнём.
– Горит! – вдруг закричала Варвара.
Деркач оторвался от небесной битвы, опустил взгляд и увидел, что огненный плевок попал в чью-то крышу. И теперь оттуда поднимается огромный клуб дыма, подсвеченный снизу оранжевым. Все кинулись бежать к месту пожара. Уже подбегая, Деркач едва не закричал. Сердце ёкало: неужели?
Точно. Из всей деревни дракону не понравился именно этот дом. Крыша уже прогорела, дом представлял собой сплошной костёр. Деркач открыл калитку, спеша внутрь, и вдруг почувствовал рывок за плечо. Обернувшись, встретился глазами с Палычем. Тот крепко держал соседа и смотрел в лицо прямо, не мигая.
– Отмучилась, – негромко сказал он. – Помолимся за душу невинную. Потом. А пока надо спасаться, чтобы пожар не перекинулся на соседей.
Деркач дрогнул. Это же форменное убийство! Но… Он оглянулся на пылающий дом. Треск горящего дерева и бушующего пламени были хорошо слышны. А вот человеческих криков не было. Может, и впрямь уже?..
– Бежим. Ветер оттуда, надо поливать дома водой, чтоб не перекинулось! – Палыч толкнул Деркача в плечо, направляя.
И они побежали. Судорожно вынимая воду из колодца, торопливо расплёскивая, передавали друг другу, заливая всё, что можно: крышу, стены, даже деревья, которые уже начали тлеть. Прибежала вся деревня, даже малышня помогала, чем могла.
А потом стояли на пепелище.
– А ты говоришь, куры… – обронил Деркач, глядя на то место, где ещё недавно стоял курятник, а сейчас курился дымок. Варвара промолчала. А что скажешь?
Вечером сидели в доме Палыча. Горькая это была тризна, да недолгая. Потому что, хоть никто и не сказал этого вслух, но все чувствовали неловкое облегчение. Больная жена, не способная не только принести детей, но и даже самой поесть нормально – была обузой для мужика. Это понимали все. Любовь Деркача тоже все оценили, до последнего момента он ухаживал за ней, и дальше бы нёс свой крест. Но сейчас – всё, свобода. И она отмучилась, и к нему никаких претензий. И все пили молча, не столько в память о погибшей Ядвиге, сколько за живого Ивана.
А тому было муторно, да так, что хоть в петлю. Он всё понимал. Да, всё именно так, как думают соседи. Да, свобода. Да только что делать с той свободой? Пусть Дуся и была немощной, но даже в немощности своей принимала ласки мужа с радостью. И была привычным уже ярмом, уклад жизни сложился, всё было понятно и обыденно. Сейчас же что делать? Новый дом строить? Для кого? Искать какую-нибудь вдову по дальним селеньям? Так проще к ней переехать, ибо всех вещей у Деркача – те, что на плечах. И не очень-то хочется сейчас думать о чужих вдовах! Любил он Дусю, любил. И уж точно