Последний рассвет. Мария Хохлова
Читать онлайн книгу.
картины.
– Добрый вечер, я не помешаю? – чуть слышно спросила Аделия, заходя в комнату. Она удивилась, разложенным в беспорядке вещам, так как обладатель их, очень строг к чистоте и порядку.
Лансере, решил завлечь себя пустым, никчёмным занятием, которое можно было и осуществить гораздо позже. И это понятно, переполненные переживания, должны были куда-нибудь излиться.
Стивен Робинсон, найдя в глазах Лансере, подтверждения своих мыслей об уходе, незаметно испарился, будучи догадливым и опытным.
– Я всё знаю, Монферан перед уездом посвятил меня, так понимаю и тебя тоже – монотонно проговорил Лансере, глубоко вздохнув – теперь и Дериан это знает, да и смысл скрывать! – он махнул рукой и неохотно встал с кровати.
Он взял одну из книг, разбросанных в беспорядке на столешнице, аккуратно открыл её, и, замерев на пару секунд, достал потрёпанный, помятый конверт. Он терзал его в руках, хотел вернуться, что бы спрятать обратно, метался по комнате, как загнанный зверь, наконец решившись, протянул его Аделии, она наблюдавшая за ним, переспросила:
– Мне кажется, что читать мне его не стоит!
– Читай, ты должна всё знать. Только внимательно, вникай в каждое слово, а потом скажи мне всего лишь одно слово «да» или «нет» – Лансере отвернулся, и кусая губы ожидал, играя костяшками пальцев.
« Лансере и Дериан.
Сыновья мои. Я устал враждовать. Я очень хочу попросить прощения за всё. Мне трудно писать, руки не слушаются меня, как и голова, которая беспрестанно болит, так что не вините строго. Чувствую, моё время подходит, я не справляюсь со своими обязанностями, и вынужден переложить всё на плечи моего преданного помощника. Думаю, вы наверно уже поняли, какого характера, будет это письмо. Я стараюсь писать твёрдо, как и прежде, но выходит всё с неимоверным трудом…»
Аделия прервав чтение, обратилась к Лансере, который, напряжённо поглядывал, то в окно, то на неё.
– Он болен? Но чем? Я читала его письма прежде, они были совершенно другими!
– Читай дальше! Я тебе уже сказал, и не останавливайся! – строго и неприятно сказал он, не отрывая своих глаз с окна.
Она нехотя продолжила поглощать строки, с прохладным и каким-то промозглым отвращением, не к человеку, который их писал, а к настроению изложенных мыслей. Почерк изменился, он стал более торопливым и нескладным.
«…Прошло два дня, а я никак не могу закончить письмо, болезнь оказалась сильнее меня. Доктор не покидает моих покоев, говорит скоро мне должно стать легче. Лансере, обращаюсь к тебе, дорогой мой, ты в праве быть в обиде на меня, прими мои слова о прощении, я никогда не понимал твоей доброты, главное, что у тебя сейчас всё благополучно. Твои милые дочки уже выросли, даже представить не могу, какими они стали, я их помню совсем крошечными.
Дериан, к тебе, у меня отдельный разговор, причиной наших непониманий, являюсь я, но и ты, признайся себе, в холодной отчуждённости от семьи, твоя душа слишком сильная, мой сын,