Тяжкое золото. Александр Минченков
Читать онлайн книгу.
работу. Аккуратно сложил в несколько раз большой бумажный лист, что скопирован им с карты, и положил в свой письменный стол, закрыл на ключ и, откинувшись на спинку стула, блаженно вздохнул.
«Фу ты, дьявол, наконец-то. Завтра скажу Пестрикову, пусть снаряжается. Эх, задаром соболей подгоню себе да деньжат. Ой, как же сгодятся, да и долю Пестрикова заберу, ни к чему меха ему, денег немного дам – и хватит с него…»
На следующий день Пестриков уже знал, что копия карты лежит в столе у Плешева, а по стечению обстоятельств не сегодня завтра оригинал должны были отправить в управу на прииск Надеждинский. Такой ситуации были рады и Плешев, и Пестриков.
– Ну, всё, Роман, можешь хоть завтра трогать. С начальством договорённость есть, только заказ таков: исключительно мясо изюбра, в крайнем случае оленину. На счёт пушнины, чтоб ни одна живая душа не узнала, ни к чему мне это. Смотри у меня! Всё ж, если кто из надзора случайно углядит и осведомится, скажешь, мол, сообща за деньги у якутов скупили.
– А как же с лошадьми?
– На счёт лошадей Лукич распоряженье получил, подойдёшь к нему, запряжёт, когда надо. Только по своему напарнику мне скажи: кто таков, чтоб его в журнал учёта внести, да пусть не переживает, оплатим. Когда соберётесь-то?
– Да завтра с утречка и поедем, – скрывая радость, ответил Пестриков.
– Тогда сегодня поздним вечером я тебе и передам копию карты, запакованную.
– А где?
– Ну, где-где, не в казарме же, в конторе ждать тебя буду. Я как бы задержусь на службе, а ты, когда на дворе никого, попозже и подойдёшь, да стерегись постороннего глазу. Спрячешь за пазухой да смотри, чтоб ни-ни!
После позднего ужина заговорщики скопом собрались у казармы. Домысливали, обсуждали и уточняли разные мелочи.
– Что ж, вроде как всё на мази, так трогать надобно и сегодня же в ночь, – подвёл Упырь итог короткому сборищу. – Делаем, как сговорились. Всё, разбегаемся до вечера.
Нетерпёж достиг своего предела, никому уже не хотелось думать о надобности завтра рано вставать и шагать на горный участок, напрягать и мозолить руки, гнуть спину до семи потов.
Позднее время. Весь рабочий люд утихомирился в казармах, кто штопал одежду при слабом свете свечи, кто стирал бельё, кто спал, кто просто лежал на нарах и, вероятно, больше думал про свою нелёгкую судьбу.
Пятеро: Пестриков, Рябов, Брагин, Прохоров и Клинов – стояли подле казармы, курили и меж собой тихо переговаривались. Ничем себя, в общем-то, со стороны не привлекали. Рабочие иногда поздно вечером собирались в несколько человек, курили, говорили о жизни, а после молча расходились, чтоб успеть выспаться до раннего подъёма.
На улице ни единой души, все угомонились, только приисковые дворняги иногда издавали короткий лай, нарушая наступившую тишину. Сумерки сгустились. На небосводе ярче обозначились звёзды, готовые ночь напролёт сиять над рабочим посёлком и бескрайними просторами тайги. Тянул свежий ветерок, он смешивался с запахом засохшей полыни и иными