Тостуемый пьет до дна. Георгий Данелия
Читать онлайн книгу.
сказал, чтобы я не паниковал, а подумал над итальянскими предложениями. Любовь – это не так уж плохо.
В Сабаудиа в гостинице нас встретили Родолфо, Аллегра и отвезли к себе на виллу. После ужина Сонего спросил:
– Аллегра говорит, что видела в России женщину за рулем такси. Это возможно?
– Возможно.
– А если Маша будет работать на такси, это не шокирует вашу великую державу?
Я пожал плечами.
И Родолфо рассказал новую версию. Альберто, как хочет Сорди, прилетел один. Он отстал от корабля в Ярославле и догоняет его на такси, за рулем которого русская девушка Маша. Получалась довольно-таки складная история. И многое, что было в нашей заявке, сохранялось. (Сонего сказал, что этот вариант устраивает и Сорди.)
Я снова позвонил Сизову.
– Вот видишь, а ты волновался! – сказал он. – Немного подумали, и уже что-то появилось.
А поздно вечером, уже около двенадцати, когда мы легли спать, из вестибюля позвонил Сонего и сказал, что приехал Сорди.
Самый популярный комедийный актер Европы, Альберто Сорди в жизни оказался простым и деликатным. Он извинился, что потревожил нас в такой поздний час, но раньше приехать не мог – с утра были съемки, а после четырех озвучание. Сказал, что очень рад, что я согласен с его предложением, и попросил, чтобы мы ему сразу присылали все, что напишем. Мы выпили по бокалу вина, и он уехал.
Мы начали вкалывать. Утром, ровно в восемь, завтракали на вилле и работали до обеда. Потом Аллегра кормила нас обедом, и мы работали до ужина. Потом Аллегра кормила нас ужином, и мы с Валерой отправлялись в гостиницу. Там я у себя в номере печатал на машинке то, что мы придумали за день, а Валера у себя в номере переводил и печатал по-итальянски. В море окунались только рано утром, до приезда Аллегры, и ночью, перед тем как лечь спать.
Через неделю позвонил Агаджанов и сообщил, что в Госкино таксистку утвердили, но просили, чтобы она работала только в дневную смену, возила в основном женщин и обязательно заочно училась в институте, педагогическом или медицинском.
– Лучше бы написали эту Машу проституткой, – сказал Сонего, – тогда не пришлось бы делать из нее занудливую учительницу.
Сели переписывать.
Дней через десять приехал Сорди и сказал, что он прочитал все, что мы ему прислали, стало лучше, но надо выкинуть русского, он только мешает.
– Это нельзя сделать, синьор Сорди! – сказал я.
– Надо. Станет намного динамичнее.
– Нельзя!
– Иначе я сниматься в этом фильме не буду!
«Спокойно, Данела, – сказал мне внутренний голос. – Не матери его! Он иностранец, одинокий сирота, будь с ним учтив». (Сорди не был женат и считался самым богатым женихом Европы.)
И я сказал:
– Ну, тогда, я думаю, вам придется пригласить на этот фильм другого режиссера.
И мы с Валерой ушли.
Народу на пляже никого. Я разделся догола и поплыл по лунной дорожке. Плавать я любил и заплыл далеко, так что береговые огоньки были еле видны. Перевернулся на