Истории и легенды старого Петербурга. А. А. Иванов
Читать онлайн книгу.
и в самом деле связано с загадочной историей несчастной любви супруги императора Александра I Елизаветы Алексеевны и красавца кавалергарда Алексея Яковлевича Охотникова (1781–1807), поплатившегося жизнью за свою роковую страсть. Памятник был установлен самой императрицей и во всех печатных изданиях именуется «работой неизвестного мастера начала XIX века».
И вот однажды в «Санкт-Петербургских ведомостях» за 1815 год, в № 65, обнаружилось любопытное объявление: «Скульптор Франц Тибольт объявляя чрез сие, – что неизвестной ему особе из числа почтеннейшей здешней публики нравится сделанный им лейб-гвардии Преображенского полка для офицера Охотникова памятник, поставленный в Невском монастыре, – вызывает сию особу для удовлетворения ее желания пожаловать явиться к нему Литейной части 2-го квартала, по Моховой, в доме купца Барсукова под № 117 (нынешний адрес – ул. Моховая, 31. – А. И.). …При том извещает он, что кроме сего памятника есть у него и другие готовые, кои можно получать от него за сходную цену, а равно заказывать ему лепную работу».
Прочтя это, я сразу подумал, что речь идет о надгробии А.Я. Охотникова, но почему-то податель объявления называет его офицером Преображенского полка, в то время как Охотников служил в Кавалергардском.
А.Я. Охотников
Что это, случайная ошибка, объясняющаяся тем, что со времени создания памятника прошло уже восемь лет, или был другой Охотников, преображенец?
Пришлось обратиться к спискам офицеров Преображенского полка, служивших в нем в конце XVIII – начале XIX века. Оказалось, что офицера с такой фамилией в них нет. Значит, все же памятник принадлежит тому самому Охотникову и скульптор просто ошибся.
По-видимому, надгробие стало вызывать интерес уже вскоре после своего создания; вероятно, имелись и копии с него. Как можно понять из того же объявления, мастер, по желанию заказчика, готов был повторить свое произведение.
Франц Тибольт, как он сам себя называет, следуя тогдашнему русскому произношению, часто коверкавшему иностранные имена и фамилии, а на самом деле Франсуа Тибо, помимо знаменитого надгробия оставил и другой заметный след в нашем городе. В книге «С.-Петербург в конце своего первого столетия», опубликованной на немецком языке в 1805 году и до сих пор полностью не переведенной, ее автор, Реймерс, называет Франсуа Тибо создателем пяти скульптурных барельефов на аттике северного фасада Инженерного замка, выходящем в сторону Летнего сада, на Мойку. В них прославляются добродетели правителя: справедливость, милосердие, мудрость и т. д., облеченные в форму классических аллегорий. Эта работа была выполнена мастером в 1798 году, что подтверждается архивными источниками.
Типография Академии наук. Современное фото
Прибыв из Франции, Тибо, похоже, всю оставшуюся жизнь прожил в России. По крайней мере, в архиве хранятся документы, свидетельствующие о том, что еще в 1836 году некий Ф. Тибольт исправлял статуи на крыше Александрийского театра. Если это не тезка и не однофамилец,