Агата и тьма. Макс Аллан Коллинз
Читать онлайн книгу.
виновные в убийствах и оставшиеся безнаказанными, под разными предлогами приглашены на остров, где мстительный убийца устраняет их одного за другим.
Она придумала другой конец – жульнический, как она опасалась, но очень удачный согласно общему мнению, – и на репетициях финал действительно разыгрывали весьма недурно.
Конечно, была и еще причина, по которой Агата взялась за новую пьесу, – чисто меркантильная. Из-за ограничений на бумагу, связанных с военным временем, издатель печатал весьма ограниченный тираж ее новых романов и к тому же призывал ее несколько ограничить число новых книг.
Это оказалось особенно некстати, потому что американские гонорары из-за войны задерживались, а британское правительство настаивало на уплате налогов с учетом еще не полученных американских денег. Ее поверенные пытались оградить ее от этой очевидной налоговой нелепости, однако в настоящий момент угроза снята не была и ее доход уменьшался, тогда как налоговые обязательства возрастали.
Новое погружение в театральное варево было достаточно приятным способом заработать деньги. В периоды интенсивных авианалетов (по крайней мере, пока бомбы не падали) театр дарил передышку многим лондонцам, похожим на Агату: ее письма к мужу, отправленному на Ближний Восток, были полны отчетами о новых пьесах вплоть до сравнения ее впечатлений с отрывками из статей театральных критиков.
И сейчас до премьеры ее пьесы с вызывавшим споры названием оставались считаные дни. Она сидела в партере театра «Сент-Джеймс» довольно близко к сцене, режиссер Айрин Хелье сидела по одну ее руку, а муж Айрин Бертрам Моррис, продюсер, – по другую.
Державшая на коленях блокнот Айрин была поразительно красивой сорокалетней женщиной с темно-синими глазами и безупречно бледной кожей. Она была бывшей актрисой, и минимум макияжа, короткие темные волосы, бежевая блузка и темные коричневые брюки создавали общее впечатление военной подтянутости, которая явно должна была скрыть ее женственность, пока она командует этой небольшой театральной армией.
Ее муж Бертрам был низеньким, лысым и довольно круглым; двадцать лет назад он сделал Айрин звездой, а в этом году превратил в режиссера. Склонный к щегольству, он был сегодня в желтой рубашке с золотистым галстуком и темно-коричневом костюме; его наряды всегда были так ослепительны, что, как казалось Агате, и его самого можно было счесть почти красивым.
Почти.
Ведь черты его лица были бы впору ведущему актеру – но при этом пребывали на плоском круглом лице. Он был лягушонком, которого поцелуем превратили в принца, вот только превращение на полпути застопорилось.
Театр был освещен, и сцена была залита светом. Голая нищета неодетой сцены резко контрастировала с величественной роскошью самого зала: панели из темного дерева, колонны, арка портала сцены, на которой летали резные ангелы.
С другой стороны, Агата прекрасно знала, что театр был иллюзией, и под сиденьями элегантного