Когда возвращается радуга. Книга 1. Вероника Вячеславовна Горбачева
Читать онлайн книгу.
она задержалась недолго, ибо ею срочно откупились от Мухаммада Тарагая Свирепого, как раз о ту пору начавшего со своими войсками победоносный марш по землям, омываемым жёлтой изменчивой Хуанхэ.
Если теперешнему Великому султану можно было с виду дать и сорок лет, и шестьдесят, его матери – и шестьдесят, и сорок. Нелегко сохранять красоту и молодость в такие годы, даже если в твоём распоряжении множество тайных средств. А ещё труднее – не почить на лаврах сыновней славы, не впасть в гордыню, заполучив власть, сохранить ясность и остроту ума, твёрдость суждений… и умение окружать себя нужными и мудрыми, с благодарностью черпая из источников их талантов.
Одним из таких немногих избранных, пользующихся её доверием, и стал чудесный лекарь, светоч османской медицины.
– …Примите во внимание, – помедлив, продолжил он свою мысль, – что представленная вам ныне дева – происхождением из северных островных кланов. Северных, подчеркну это, моя госпожа. А ведь развитие отроковицы или отрока во многом обусловлено климатом, в котором они и их предки проживают. Так, девочки, родившиеся под небесами Юга и Востока, созревают быстро, и уже в четырнадцать лет способны к деторождению; но многие из них уже после двадцати пяти расплываются и отцветают, особенно любимые во многих гаремах черкешенки и грузинки. А вот северные, ледяные девы… Да, они распускаются медленнее, позже, но и цветение их дольше и устойчивей…
Султанша величественно кивнула:
– Я поняла тебя, уважаемый. – Щёлкнул и сложился в маленькой кисти с ногтями, спрятанными в длинные заострённые чехольчики, веер, каждая пластина которого была искусно вырезана из бивня элефанта. – Но у меня нет никакой охоты ждать, пока это немощное создание превратится во что-нибудь полезное. Я не садовник, который сажает черенок и наблюдает годами, как тот вырастает, цветёт и даёт, наконец, плоды. Мне нужна выгода здесь и сейчас. На что вообще годна эта девочка-ребёнок, как ты думаешь? Отправлять её на кухню, в помощь служанкам не хочется: испортит руки, да и кожу, а она у неё хороша, и будет ещё долго хороша даже без всяких притираний. Да, вижу, у неё прекрасные волосы… Хм… Глаза необычного цвета, как весенняя трава. Черты лица неправильны, но, похоже, с возрастом это придаст ей особое очарование. Однако мне сказали, она косноязычна? Эй ты, девочка! Скажи что-нибудь!
Как это частенько бывало при грубом к ней обращении, Ирис растерялась, вспыхнула, опустила глаза и… промолчала. Не потому, что не хотела ответить.
– Она не может, ханум, – пояснил лекарь. – Её сильно напугали в детстве, и теперь каждый раз, стоит ей разволноваться, спазм в горле не даёт говорить. Не тратьте драгоценное время, я полгода бился с этим изъяном – и всё впустую. На ложе повелителю она не годится. Она не сможет усладить его слух ни приятной беседой, ни страстными признаниями и стихами…
Смотрительница гарема переменилась в лице. Ох, как бы не поставили ей в вину, что тратит время госпожи на всяких замухрышек! Но… порядок есть