КГБ против СССР. Братья Швальнеры
Читать онлайн книгу.
и талантливого писателя, родственника Льва Толстого, без чьей идеологии не существовало бы философии большевизма. Он нужен был Советской власти, чтобы плюнуть в лицо всему западному миру и всей эмиграции – продемонстрировав, что в СССР даже графу живется вольготно, пишется и думается легче, чем у них, и потому абсурдны все кривотолки, что отпускают вчерашние члены Антанты относительно подавления свободомыслия в молодом советском государстве в отношении «бывших людей». Нет, не подумайте, комфортно и удобно здесь не только пролетарскому писателю Горькому, но и надменно-выспреннему Толстому даже с его незавидным родовитым прошлым!
Алексей Толстой
Таким образом, на каком-то этапе ему просто повезло – выбери Горький в попутчики кого-нибудь другого из бывшего эмигрантского круга, например, своего приятеля Ходасевича, рады были бы и ему. На Толстом просто удачно сошлись звезды – да и не просто эмигрантом он был, а родственником первого поборника правды и справедливости при кровопролитном царском режиме, самого Льва Николаевича! Это было только начало – в последующем Советская власть все так же продолжала расстреливать похожих на него образом мыслей и прошлым людей, а его только осыпала благами, продолжая делать перед Западом хорошую мину при плохой игре. Алексей Николаевич же достаточно быстро вжился в роль, стал потакать новой власти, с удовольствием принимая от нее подарки. И потому, стоило Западу что-нибудь проронить в отношении какого-либо двусмысленного шага Советской власти – в большие кабинеты тут же вызывался Толстой, получал премию или орден, или просто ценный подарок, а также поручение срочно высказаться по спорному вопросу так, как угодно в Москве – и вскоре весь мир уже читал его гневные и возмущенные статьи касательно той напраслины, что Англия и Америка неустанно возводят на СССР. Могли ли догадаться о том, что писатель давно продался? Могли, но не хватало извилин в мозгу и совести, чтобы стать на позицию графа – человека в высшей степени достойного, – который ради праха и тлена желтого металла опустился бы до лжи, да еще во всемирном масштабе. А он опустился, и уже давно. И, судя даже по своим дневниковым записям, перестал это от себя скрывать…
Абакумов назначил ему явиться под конец рабочего дня, когда Лубянка пустела, и основное место действия переключалось на фронты, а также на явочные квартиры. Все-таки тот факт, что писателя – человека по определению неподкупного – подкупают, да еще и в таких кабинетах, должен был быть скрыт от посторонних глаз. Задержав с приемом писателя всего на 15 минут – у него в это время находился его заместитель по следствию Рюмин, – генерал принял инженера человеческих душ ровно в шесть часов.
– Присаживайтесь, Алексей Николаевич.
– Спасибо, – гнусавым голоском отвечал граф. Абакумову он сразу не понравился, но обходить приказы Сталина было не в его офицерской натуре.
– На днях только ознакомился с вашим замечательным