Сказание о Завгаре. О фантастической судьбе реального гражданина Вселенной. Валерий Сабитов
Читать онлайн книгу.
но Сталинград ещё не бомбили. И вот летом, это был 1942 год я пошла в кино, днём в кинотеатр «Ударник». Помню, шёл фильм «Маскарад», и ведь он совершенно не детский. Ну, я его смотрю, и вдруг кино прекращается и объявляют тревогу: над Сталинградом появились немецкие самолёты. Я прихожу домой, начинаем стёкла окон проклеивать полосками бумаги, чтобы не потрескались от взрывов. Но в этот день не бомбили.
Я после семи классов стала учиться в швейной мастерской на пошиве брюк, костюмов. Она находилась на Нижнем посёлке в доме рядом с нынешним троллейбусным кольцом. Там тогда и сейчас магазин, а с задней стороны дома была эта мастерская. А мама Нюра сначала работала уборщицей в этом магазине, потом продавцом. И вот однажды (это был, наверное, август 1942) приходит дядя Федя (вернее, заходит к нам в магазин) и говорит, что сообщили: немец подошёл вплотную к Сталинграду со стороны степи. Надо лучшие вещи все одевать на себя и эвакуироваться за Волгу. А он уходит в ополчение вместе с заводом. И вот в этот день над Нижним посёлком так низко летал самолёт немецкий («рама» – называли его взрослые), так низко, что лицо лётчика было видно и беспрерывно стрекотал пулемёт из самолёта. Все бегут, кричат, плачут. Короче, начался обстрел города. А у нас за домом было вырыто бомбоубежище, или, как называли это сооружение – щель. Такая длинная, глубокая траншея, хорошо накрыта и два выхода в концах. Вот мы, три семьи (соседи), и прятались в этой щели. Когда начался очередной обстрел, дядя Федя сидел в щели против двери. Она была открыта и его осколком в висок ранило насмерть. Он истёк кровью. Мама Нюра простынями, которые мы с собой взяли в щель, перебинтовывала ему голову – а кровь била как из фонтана. Меня мама Нюра в слезах послала в медсанбат, к военным где-то через улицу. Я бегу, плачу, свист пуль, взрываются снаряды. Рядом пробегала курица, в неё попал, наверное, осколок – закудахтала и лапы кверху. В меня же не попало ничего. Дали мне военные бинта. У них самих раненые бойцы. И так мы его ночью похоронили за домом. Сбили ящик и закопали. А когда освободили Сталинград, приехали его родители из Безродного села и забрали труп, чтобы похоронить, как положено. Жить становилось страшно…
Спартановку он не бомбил, а обстреливал постоянно. Немец стоял.., забыла, как называлось это место. Знаю – дубовая роща, там был детский летний лагерь. Вы с Наташей там отдыхали (маленькие были, 5 и 8 лет), естественно, после войны. Да, ещё немец наводил ужас на нас. Сидим однажды в щели. Тишина и вдруг свист истошный в небе. Ну, всё, думают взрослые, летит снаряд или бомба. Свист всё сильнее и сильнее, все крестятся, молятся и вдруг тишина. Оказывается, он бросил с самолёта бензобак, весь продырявленный; и вот этот свист наводил ужас. Короче, надо эвакуироваться за Волгу. Сначала вечерами утихало, мы втроём – Манефа, мама Нюра и я на лодке (чья была лодка – не знаю) – перевозили вещички свои к тёте Дусе на Скудры. Не знаю, почему так называлось это место. Там был