После смерти старца Зосима пережил страшное испытание. Прибыл новый монах из Суздальской обители с письмом от тамошнего настоятеля. Был тот монах кряжист и широк в плечах, с большими, заскорузлыми руками. Черная, как смоль, борода его скрывала грубое лицо, на котором угадывались многочисленные рябины от перенесенной оспы. В кустистых бровях были затеряны необычайно подвижные, зеленоватые глаза. Вместе с изогнутым, ястребиным носом они придавали лицу потаенное, зловещее выражение. Монашеское одеяние сидело на нем неуверенно и мешковато. Было заметно, что в душе у Тихона (так звали вновь прибывшего) было не все в ладах со Всевышним. Перед настоятелем он лебезил, а остальных братьев бил за малейшую оплошность. Был наделен силой нечеловеческой: сгибал подковы, завязывал узлом ложки. Мог запросто вбить гвоздь ударом пальца. Один раз схватил быка за рога. Одним движением пригнул здоровенное животное к земле… Однако трудиться на монашеском подворье, в огородах и конюшне, не любил. Заставлял трудиться других, подгоняя нерадивых и непокорных ударами пудового кулака. Сам же любил дремать на солнышке, накрыв лицо каламией. Заставлял читать молитвослов, либо петь гнусавыми (точно у бесов) голосами литургию.