Иде(и)ократия. Опыт анализа современной бесовщины. Игорь Храмов-Тесёлкин
Читать онлайн книгу.
реформы тем, кого так хотят реформировать.
Оставим на совести автора полемический задор, а также сокрушение по поводу неудачи реформы и даже сами слова «фундамент культуры» ставящего в двусмысленные кавычки. Отметим другое. Далее Владимир Алпатов делает любопытное признание: «Любая рационализация письма выгодна, прежде всего, тем, кто только учится читать и писать…».
Благодаря этому «рационализация» письма превращается в его стандартизацию и унификацию. Любопытно также то, что в обоих случаях инициатива исходит не из среды народной интеллигенции, а от оккупационных властей. Или чиновников от идеологии – будто то специалисты из большевистского наркомпроса или американской оккупационной администрации.
И в том и другом случае в качестве главного шага реформы вводится чужеродное латинское письмо, что должно послужить, по замыслу реформаторов, «сближению с западной культурой». И одновременно – забвению культуры собственной. Приблизительно тоже, что начало происходить у нас после распада Советского Союза.
***
Что же касается упрощения… В годы правления Никиты Сергеевича Хрущева была предпринята самая радикальная попытка по реформированию русского языка. Так что товарищ Хрущев известен не только как величайший реформатор в области жилищно-коммунального и сельского хозяйства – успел он отметиться и в области языкознания.
В шестидесятые годы пытались применить правила орфографии, сводившаяся, в сущности, к одному: написанию слова так, как оно слышится: «малако», «агурцы». Казалось бы – чего проще?
***
Однако так называемая «реформа» встретила такое ожесточенное сопротивление, причем не в академической среде – среди университетской профессуры, а в самом, что ни на есть «низовом звене» интеллигенции – среди школьных учителей, что реформа попросту не прошла.
Нет, ее никто официально не отменял. Власти поступили совершенно в своем духе. О ней просто забыли, и она тихо и спокойно умерла.
И слава Богу. Дети войны – сыновья победителей – сумели отстоять чистоту русского языка. И эта победа, пожалуй, не менее важна, чем одержали их отцы и деды на полях сражений.
Ученые всегда удивлялись: как удалось сплотить в единую общность такое сложное разноплеменное и разноязыкое образование, как китайский народ? Китай – уникальное государственное образование, имеющее общую письменность, но фактически не имеющее общего языка.
***
Китайская иероглифическая письменность – исключительное явление, поскольку иероглифы обозначают целые понятия, а не буквы или слоги, как в других языках. Японцы взяли у китайцев их письменность целиком, как они взяли большинство других явлений китайской культуры, среди которых такие известные всем, как бумага и боевые единоборства. Именно поэтому в Китае было несколько пренебрежительное отношение к Японии – приблизительно такое, как у древних греков к завоевателям