На главную битву в своей истории русские не пришли. Максим Кузнецов
Читать онлайн книгу.
Там наши разведчики были, представители Коминтерна. Владимиров был. Но военного советника мы давали Чан Кайши, давали авиацию, артиллерию, вооружение».
Упомянутый Владимиров позднее издал любопытную книгу о том времени: «Особый район Китая. 1942–1945». По существу, это дневник, в котором эмиссар Сталина тщательно регистрирует все услышанные слова Мао. Скорее всего, вести такие записи было частью его работы. Потом их, конечно, читал Сталин.
А Мао во время войны говорил всякое. Например, в 1941 году он прокомментировал бои под Москвой такими словами:
– Вот куда Сталина привела его болтовня. Хотел бы я видеть теперь этого вождя, болтающего в Москве.
Причину их конфликта раскрывает другая неосторожная фраза:
– Сталин не знает и не может знать Китая. А в то же время он хочет обо всем судить. Все его так называемые теории о нашей революции – дурацкая болтовня.
За этим – глубокая личная обида. Мао всю свою политическую жизнь делал ставку на китайское крестьянство, что на взгляд Сталина было глупостью: ведь Маркс ясно доказал, что революцию начинает самый революционный класс трудящихся – пролетариат. Мао, стало быть, не понимает сути марксистского учения. Хрущов вспоминал, что Сталин даже придумал для Мао обидное прозвище – «маргариновый марксист».
Великого Кормчего это сильно задело. Он серьезно приналег на классиков марксизма-ленинизма и на западную философию вообще. Щедро перемешав все это со своим богатым жизненным опытом и оригинальными идеями, Мао разработал новое направление научного марксизма – маоизм, который, в частности, обосновывал, что революцию могут начать и крестьяне. Тогда Сталин понял, что Мао – марксист самый настоящий, а не маргариновый. Такой же настоящий как Ленин, который обогатил учение Маркса своей теорией о диктатуре пролетариата.
В 1947 году политика Советского Союза в Китае резко поменялась. Чан Кайши оказался американской марионеткой, а советское оружие потекло к Мао. 1 октября 1949 года он объявил в Пекине о победе коммунистов и об образование Китайской Народной Республики. И сразу после этого улетел на два месяца в Москву.
Подробности их долгих бесед никому не известны. Но есть забавная информация, что Сталин почему-то сначала называл Мао господином, а Мао называл Сталина не генеральным секретарем или генералиссимусом, а маршалом… В какие бы психологические игры они не играли при встрече, прошедшие годы научили их взаимоуважению. Мао организовал революцию в гораздо более густонаселенной стране, чем Россия, прошел через иностранную интервенцию и Гражданскую войну и в итоге победил – этого лидера нельзя было не уважать. Напротив него тоже сидел не болтун, а человек, войска которого недавно взяли Берлин.
Советско-китайская дружба равноправной не была. Мао смирился с ролью «младшего брата», обещал копировать в Китае советскую государственную систему и подчиняться во внешней политике сталинскому курсу. За это Китаю был предоставлен кредит на восстановление экономики и оказана научно-техническая и военная поддержка.
Союз медведя и тигра