В красивом лиственном лесу

      Беспечно заяц проживал.

      И то, что с ним произошло…

      Никто не ожидал.

      – 

      Он был совсем обыкновенный,

      Смышлёный в меру, в меру офигенный,

      Он в целом был как все,

      и также как и все по-своему был в меру странный.

      И прозвище у зайца было – Деревянный.

      – 

      Когда, за что и как его так стали называть,

      Никто уж и не помнил, ни отец его, ни мать,

      Но с прозвищем вопрос оставлен был в покое.

      Ведь зайцу по душе пришлось такое.

      И жил себе как все наш заяц Деревянный,

      Тверёзвый в будни, в праздники немножко пьяный,

      И пошутить любил, и музыку послушать,

      И весело сплясать и вкусненько покушать.

      – — – —

      И в возрасте хорошем был, в расцвете сил,

      Ещё и свеж и молод, а мозг уже успел включиться,

      Зайчих приятных он под кустики водил,

      И иногда крольчих, из тех, что были зайцу симпатичны.

      Но вот семьёй пока он не спешил обзаводиться.

      Подарки дамам он дарил

      Что в частном магазине хитрый филин продавал,

      И Деревянный там какую-либо мелочь покупал,

      Для новой пассии, очередной пушистой зайки,

      Чтобы потом она под кустиком, что пышно рос вдали,

      Вон там, где через речку мостик, позволила задрать ей хвостик.

      – 

      Ну а среди товаров дорогих, у филина висела шубка,

      С красивою пушистой длинной шерстью,

      И стоила диковинка аж целый миллион.

      И удивлялся Деревянный: кто ж у вас такую купит?

      Но филин ничего не отвечал, лишь хитро щурил очи он.

      – 

      И как-то раз в обычный выходной,

      Пошёл наш Деревянный прогуляться.

      И накатил вдруг на него романтики настрой,

      И так как был наш заяц холостой,

      То стал выискивать он ту, что согласилась бы ему отдаться.

      – 

      Но что-то нынче пуст был лес,

      Куда все подевались непонятно,

      И не познав любви идти обратно?

      Ох не хотелось, очень не хотелось,

      Тем более, желание уже так сильно разгорелось.

      – 

      И всё вокруг как будто ждало, когда почешет репу заяц и решит,