Люди с того края. Вторая книга дилогии. Расселл Д. Джонс
Читать онлайн книгу.
так, – шёпотом ответила я. – Мы должны смотреть, нет ли на детях следов от насильственных действий. И как они реагируют на родителей, когда родители их забирают.
– Ну, а я о чём, – и майора снова неприятно усмехнулась. – Тебя учили замечать такие вещи в людях. Вот, например, ты можешь сказать про меня – можно мне приближаться к детям?
– Конечно! – воскликнула я, забывшись, и снова понизила голос. – Чтобы было нельзя, должны быть отчётливые патологии…
– А быть няней или учительницей в школе? – перебила она.
Я задумалась. Знала она или догадывалась, но на коллег мы тоже должны были посматривать. Во всяком случаи, на практикумах по выявлению патологичного поведения не различали родителей, воспитателей, учителей и просто прохожих. Плюс маркеры людей, у которых нулевой индекс Юдины, но которые скрывают это. Когда «ноль», строго-настрого запрещено приближаться к детям. И какими бы ни были остальные показатели, важен именно этот индекс.
Конечно, всем говорили, что обнулённость невозможно скрыть, потому что искины-наблюдатели никогда не допустят, чтобы такие люди проникли туда, куда им нельзя. То есть не всем говорили, а почти всем. А нам после первого семестра объяснили, что нельзя полностью полагаться на искусственный интеллект. Есть способы обмануть его, обхитрить, подделаться. Ещё бывают ситуации, когда индексы у человека изменились, но в базы данных ещё не внесли эту информацию. Всё же люди сложнее машин, и, как бы ни ветвился алгоритм определения, возможны исключения – в любую сторону. Поэтому и существует Система Информационной Безопасности, состоящая из особым образом подготовленных специалистов. «Сибники», как их называют. Они нужны, чтобы отслеживать несоответствия между зафиксированными показателями социальных индексов – и действительным значением.
Многие сибники поначалу учились на педагога или воспитателя, а затем перевёлись. После лекции, на которой нам открыли правду, мы стали в шутку называть друг друга «личинками СИБы». А потом перестали шутить об этом…
– Говори, как есть, не обидишь, – фыркнула майора, ошибочно истолковав моё молчание.
– Что тут обидного, – вздохнула я. – Не знаю, можно ли няней. Всё-таки у маленьких детишек свои моменты… А вот в средней школе – конечно! И в старшей. Вы бы были хорошей учительницей! Особенно по физкультуре!
– А родительство – можно? – не успокаивалась она.
Я с сомнением покачала головой:
– Не мне решать…
– Ты и не решаешь! – оборвала она. – Кейси, мне нужно твоё мнение. Определи – могу я?
– Нет, – с некоторой мстительностью сказала я, – вы не сможете стать родительницей и воспитывать ребёнка в семье. Возможно, после длительной терапии сможете, но прямо сейчас – нет.
– Правильно, – майора откинулась на спинку стула, не скрывая удовлетворения, – в моём личном деле так и записано. По всем пунктам.