Год 1943 – «переломный». Владимир Бешанов
Читать онлайн книгу.
возможность проявления какого-либо сопротивления немцам после установления нового порядка в России».
Из показаний лейтенанта итальянской армии Ричарди: «В Ровенках мои ребята взяли в плен около 100 русских: у нас их отобрали немцы, сказав, что они поведут их с собой. Однако через некоторое время мы наткнулись на трупы этих русских: они были расстреляны. В то время как я допрашивал одного пленного, сзади подошел немецкий офицер и выстрелил ему в затылок. У нас был приказ применять такие же жестокости к русским. В приказе буквально говорилось, что следует убивать все мужское население, считая их партизанами, и при малейшем подозрении поступать так же с женщинами».
Совет Германа Геринга по умиротворению оккупированных территорий: «Наилучшее решение – пристреливать всякого, кто отводит взгляд».
Тупой расистской политикой, своими невиданными преступлениями (от прочтения некоторых документов нормального человека начинает мутить) руководители рейха сами порождали эту всеобщую ненависть к «серо-зеленым гадам».
Даже благополучный американец в «желтых трупах умерших от голода немцев» видел лишь «знамение божественной справедливости».
«Возмездие под жесткими звездами русской ночи», – определил Василий Гроссман.
В лагере № 108, куда согнали остатки армии Паулюса, до лета 1943 года не дожили 27 тысяч «сталинградских немцев» – треть, «среднесуточная» смертность – 213 человек. Еще 35 тысяч доходяг были госпитализированы, но в спецгоспиталях, ввиду отсутствия медикаментов и квалифицированной медицинской помощи, смертность была еще выше, чем в лагере: «Русские доктора не вели историй болезни и не записывали имен пациентов. К людям, которых они призваны были лечить, врачи относились хуже, чем к скоту. Показателен такой случай: когда капеллан из 297-й дивизии наклонился над умиравшим солдатом, советский майор убил его выстрелом в затылок». Что можно ожидать от «малограмотных фельдшеров узкой специализации», если посетившая в конце марта Хреновое специальная санитарная комиссия, имевшая в своем составе кандидатов и докторов медицинских наук, физическое состояние военнопленных определяла «по внешнему виду» и тех, кто мог самостоятельно передвигаться, относили к «группе здоровых».
Конечно, в качестве самооправдания можно утверждать: «Наиболее высокий процент смертности наблюдался среди военнопленных, захваченных после ликвидации окруженных группировок в районе Сталинграда, Воронежа и др. Эти военнопленные поступали сильно истощенные физически и психически, с разными формами дистрофии, а также различного рода заболеваниями типа сыпной тиф, холера, воспаление легких, дистрофия, что фактически не позволило спасти их от неминуемой смерти». Но в том же 1943 году от полученных ран, холода, голода, инфекций умерли 30 тысяч венгров и 23 тысячи итальянцев – у них-то, не грызших лошадиные копыта в Сталинграде, и у «др.» откуда взялась дистрофия?
Или: «С трупов срезали куски мяса, которые потом варили в самодельных котлах. Тех, кто питался