«Поворот все вдруг!». Укрощение Цусимы. Александр Лысёв
Читать онлайн книгу.
опять откинулся на спинку стула. Внимательно поглядел на Хлебникова. Серьезно заявил:
– Это все, ротмистр, как вы понимаете, разговоры сугубо приватные. Я вам сообщаю, так сказать, как один глубочайший русский патриот другому русскому патриоту…
– Семен Семенович… – Хлебников обозначил попытку подняться со своего стула.
– Ну что вы, голубчик, я не сомневаюсь, – жестом остановил ротмистра Цибулевич-Панченко. Завертел головой в поисках обслуги. – Однако же пора переходить к десерту…
11
Петя Веточкин шагал по 1-й линии Васильевского острова в сторону Невы. Под мышкой у него была увесистая стопка книг. Скоро начнется осень. А вместе с ней возобновятся занятия в Университете. Усидчивый Веточкин кое-что решил начать освежать в памяти прямо сейчас.
Погруженный в свои заботы, не глядя по сторонам, Петя дошел до Румянцевского садика. Из проезда рядом выкатилась ватага матросов. На всю округу раздался громкий голос:
– Нет, братцы, вы прочтите: «Собакам и нижним чинам вход в сад воспрещен». Это как же вам нравится, а, братцы?
– Да ладно, Егор, – послышался другой голос, поспокойнее, – ну не пущают и ладно. Сдались они нам.
– Ну и давайте штоф прямо здесь бабахнем, – советовал третий голос. – Всего делов-то. Один залп главным калибром…
– Нет, – упорствовал первый с пьяной настойчивостью. – Меня прямо в душу обидели. Собакам и нижним чинам… Нижний чин – собака? Я, выходит, собака, пес подзаборный?
Развернувшись и отмахиваясь от своих товарищей, возмутившийся матрос заехал локтем по плечу проходившему как раз у него за спиной Веточкину. Петя отлетел в сторону, но на ногах устоял. Книги посыпались на бульвар.
– Я, значит, собака, – повторил матрос. Приблизился к остолбеневшему от неожиданности Веточкину вплотную, дыша в лицо крепчайшим перегаром. Несколько секунд буравил его мутным взглядом. Пробормотал «Я собака» и вдруг рявкнул Пете прямо в уши:
– Гав!
Их окружили остальные матросы. У всех на ленточках бескозырок было выведено золотыми буквами «Наварин». Веточкин присел, начал собирать рассыпавшиеся книги. Матрос, пошатываясь, согнулся пополам и, норовя заглянуть Веточкину в лицо, принялся выступать дальше:
– А ты умный, да? Значит, книги читаешь и умный. Такой вот весь…
– Егор, отстань от человека, – послышались голоса.
– А где очки? – вдруг заявил Егор, хватая Веточкина за плечо. – Эй, где очки? Все умные в очках должны быть!
Веточкин собрал книги, выпрямился. Он определенно не знал, что делать. Ситуацию разрешили остальные матросы. Они оттащили буяна, взяли под руки, увлекая с собой. Но он, озираясь на Веточкина, продолжал бессвязно выкрикивать:
– В сад нельзя, а на войну можно! Ты умный, у тебя книжки… Ты прочитал и я прочитал! Мне нельзя, а на войну можно…
И вдруг, вырвавшись от товарищей, бегом вернулся к Пете. Веточкин машинально прижал книги к груди. Матрос бухнулся перед ним на колени. Заговорил быстро:
– Ты