Надо сказать, что Лев Давидович особо и не сопротивлялся. По окончании Гражданской войны блистательный лидер классовой борьбы зачах в атмосфере «идейной оседлости», часто и со вкусом хворал, страдая загадочной болезнью, избегал партийных шабашей и публичных дискуссий, лишь изредка строчил письма в Центральный Комитет, публиковал статьи в «Правде» и, отдыхая на курортах, «всем своим существом ассимилировал уверенность в своей исторической правоте».

      Осенью 1924 года нарком выступил с большой статьей «Уроки Октября», в которой пенял Зиновьеву и Каменеву на их старые грехи, напоминал о собственных заслугах в деле организации Октябрьского переворота и пытался выставить себя в качестве единственного и естественного преемника Ленина. Реакцию сторонников тройки нетрудно предвидеть: каждый написал по статье, где поведение Троцкого прямо называлось уже не фракционным, а антипартийным, указывалось его меньшевистское прошлое. И вообще, оказалось, что Лев Давидович не только не являлся сколько-либо выдающимся деятелем русской революции, но, наоборот, всю сознательную жизнь только и делал, что вредил Ленину и ленинизму.

      Развернулась широкая работа по развенчанию мнимых заслуг «вождя Красной Армии», вытеснению из сознания начальствующего состава и красноармейцев представления о Троцком как о выдающемся военном деятеле. В ноябре

      1924 года совещание начальников политорганов под председательством Бубнова приняло резолюцию с требованием изменить уже утвержденную тематику политзанятий. Вместо заучивания лозунгов вроде «Вождь Красной Армии тов. Троцкий» в новой программе политпросвещения предписывалось изучать деятельность большевистской партии как организатора и вдохновителя всех побед, в том числе в борьбе с троцкизмом, являющимся разновидностью меньшевизма. Из казарм начали выносить портреты «идола красноармейцев».

      Во весь голос, ничего не скрывая, партия указала на истинного создателя и непосредственного руководителя Красной Армии – Владимира Ильича Ленина. Именно из его гениальной головы появились планы разгрома Колчака, Деникина, Врангеля и прочих Юденичей, из его ценных указаний черпали вдохновение командующие фронтами. Целый институт Имени Его начал работу над сборником «Ленин и Красная Армия». И здесь Бубнов проявил догадливость: поняв, кто на самом деле заказывает музыку, он умудрился отстранить от участия в редактировании книги члена Политбюро, создателя и директора того самого института Льва Каменева: «Людям, склонным к извращению ленинизма, A.C. Бубнов боялся доверить издание трудов вождя».

      В качестве доказательства выдающихся